Древнеславянские племена. Древляне: основные сведения

Древляне - одно из племенных объединений восточных славян, в VI-X вв. занимавших лесную полосу днепровского правобережья и бассейн рек Тетерев, Припять, Уж, Уборть, Ствига (Свига), в Полесье и на правом берегу Днепра.

Древляне - одно из племенных объединений восточных славян, в VI-X вв. занимавших лесную полосу днепровского правобережья и бассейн рек Тетерев, Припять, Уж, Уборть, Ствига (Свига), в Полесье и на правом берегу Днепра. На западе они доходили до реки Случь и р. Горынь, северной и северозападной Припяти, где граничили с волынянами и бужанами, на севере - с дреговичами, к югу некоторые исследователи расселяли древлян вплоть до Киева.

Однако решающая роль определения границ расселения древлян принадлежит курганному археологическому материалу.

Анализ курганных материалов проделан в 1960 г. И.П. Русановой, которая выделила курганы с чисто-древлянской чертой - тонкий слой пепла и угольков выше погребения. Отсюда спорная граница легла по реке Тетереву и в междуречье Тетерева и его притока Роставицы.

Вероятно, в 6-8 вв курганный обряд погребения был главным. Здесь сожженные кости вместе с пеплом складывались в глинянные урны, принадлежащие к керамике пражско-корчакского типа. Но есть часть погребений в бескурганных могильниках. Более поздние погребения 8-10 вв. характерны безурновым захоронением сожженного пепла.

Захоронения, как правило, не содержат какого-либо инвентаря. Редкими находками керамики были лепные сосуды Луки-Райковецкого типа и раннегончарные горшки. Были также найдены перстнеобразные височные кольца со сходящимися концами.

В 10-м веке обряд сожжения заменяется обрядом трупоположения на горизонт с насыпанием кургана с прослойкой пепла от погребального костра. Направление головы чаще западное, только в 2-х случаях головой на восток. Довольно часто встречаются гробы из двух продольных длинных досок и 2-х коротких поперечных, встречались погребения прикрытые березовой корой. Бедный инвентарь во многом подобен волынскому.

Курганный обряд погребения окончательно исчезает в 13 веке, как и у остальных славян.

Свое имя древляне, жившие в густых лесах, получили от слова «древо» - дерево.

Древляне имели множество городов, наиболее крупные из них - Искоростень (совр. Коростень Житомирской области, Украина) на реке Уж, игравший роль столицы, Вручий (совр. Овруч). Кроме того, были еще и другие города - Городск около совр. Коростышева, несколько иных, названий которых мы не знаем, но следы их остались в виде городищ.

«Повесть временных лет» сообщает, что древляне «седоша въ лесехъ… живяху звериньскимъ образом, живуще скотьски: убиваху другъ друга, ядяху вся нечисто, и брака у нихъ не бываше, но умыкиваху у воды девиця». Древляне имели развитую племенную организацию - своё княжение и дружину.

Археологическими памятниками древлян являются остатки многочисленных земледельческих поселений с жилищами-полуземлянками, бескурганные могильники, курганы и укрепленные «грады» - упомянутые Вручий (совр. Овруч), городище близ г. Малина и многие другие.

В конце 1-го тыс. н. э. у древлян было развито сельское хозяйво, слабее развиты ремёсла. Древляне долгое время сопротивлялись включению их в состав Киевской Руси и христианизации. По летописным преданиям, во времена Кия, Щека и Хорива «в древлях» было своё княжение, древляне воевали с полянами.

Древляне были самым враждебным восточнославянским племенем по отношению к полянам и их союзникам, образовавшим древнерусское государство с центром в Киеве.

В 883 г. киевский князь Олег Вещий обложил древлян данью, а в 907 г. они участвовали в составе киевского войска в походе на Византию. После смерти Олега перестали платить дань. По летописи, вдова убитого ими киевского князя Игоря Ольга уничтожила древлянскую знать, взяла штурмом несколько городов и в том числе столицу древлян Искоростень, а их земли превратила в киевскую удел с центром в г. Вручий.

Имя древлян последний раз встречается в летописи (1136), когда их земля была подарена великим князем киевским Ярополком Владимировичем Десятинной церкви.

Русская Цивилизация

История не располагает точными данными о том, где появились первые славяне. Вся информация об их появлении и расселении по территории современной Европы и России получена косвенным путём:

• анализ славянских языков;
• археологические находки;
• письменные упоминания в летописях.

На основе этих данных можно сделать вывод, что первоначальным местом обитания славян были северные склоны Карпат, именно из этих мест славянские племена мигрировали на юг, запад и восток, образовав три ветви славян — балканские, западные и русские (восточные).
Расселение восточнославянских племён по берегу Днепра началось ещё в VII в. Другая часть славян расселилась по берегам Дуная и получила название западных. Южные славяне поселились на территории Византийской империи.

Расселение славянских племен

Предками восточных славян были венеты — объединение племён древних европейцев, которые жили в Центральной Европе в I тысячелетии. Позже венеты расселились по побережью реки Висла и Балтийского моря до Севера Карпатских гор. Культура, быт и языческие обряды венетов были тесно связаны с поморской культурой. Часть венетов, проживавших в более западных районах подверглась влиянию германской культуры.

Славянские племена и их расселение, таблица 1

В III-IV вв. восточноевропейские славяне были объединены под властью готов а составе Державы Германариха, расположенной в Северном Причерноморье. В это же время, славяне входили в состав племён хазаров и аваров, но были там в меньшинстве.

В V веке началось расселение восточнославянских племен с территорий Прикарпатья, устья Днестра и берегов Днепра. Славяне активно мигрировали в различных направлениях. На Востоке славяне останавливались вдоль рек Волги и Оки. Славяне, мигрировавшие и осевшие на Востоке, стали называться антами. Соседями антов были византийцы, которые терпели набеги славян и описывали их как «высоких, сильных людей с красивыми лицами». В это же время южные славяне, которые назывались склавинами, постепенно ассимилировались с византийцами и переняли их культуру.

Западные славяне в V в. были расселены по побережью рек Одры и Эльбы, и постоянно устраивали набеги на более западные территории. Немного позже эти племена распались на множество обособленных групп: поляки, чехи, моравы, сербы, лютичи. Отделились и славяне Балтийской группы

Славянские племена и их расселение на карте

Обозначение:
зелёный — восточные славяне
светло-зелёный — западные славяне
тёмно-зелёный — южные славяне

Основные восточнославянские племена и места их расселения

в VII-VIII вв. образовались устойчивые восточнославянские племена, расселение которых происходило следующим образом: поляне — жили вдоль реки Днепр. Севернее, вдоль реки Десне жили северяне, а на северо-западных территориях — древляне. Между реками Припять и Двиной поселились дреговичи. Вдоль реки Полота обитали полочане. Вдоль реки Волги, Днепра и Двины — кривичи.

На берегах Южного и Западного Буга были расселены многочисленные бужане или дулебы, часть которых мигрировали в сторону запада и ассимилировались с западными славянами.

Места расселения славянских племен оказывали влияние на их обычаи, язык, законы и способы ведения хозяйства. Основными занятиями было выращивание пшеницы, проса, ячменя, некоторые племена выращивали овёс и рожь. Разводили крупный рогатый скот и мелкую домашнюю птицу.

Карта расселения древних славян отображает границы и ареалы, свойственные каждому племени.

Восточнославянские племена на карте

На карте видно, что восточнославянские племена сконцентрированы в Восточной Европе и на территории современной Украины, России и Белоруссии. В этот же период группа славянских племён начали движение в сторону Кавказа, поэтому в VII в. часть племен оказывается на землях Хазарского каганата.

На землях от Буга до Новгорода проживало более 120 восточнославянских племен. Самые крупные из них:

1. Вятичи — восточнославянское племя, жившее в устьях рек Оки и Москвы. Вятичи мигрировали в эти районы с побережья Днепра. Это племя длительное время жило обособленно и сохраняло языческие верования, активно сопротивляясь присоединению к киевским князьям. Племена вятичей подвергались набегам Хазарского каганата и выплачивали им дань. Позже вятичи были всё же присоединены к Киевской Руси, но не потеряли своей самобытности.
2. Кривичи — северные соседи вятичей, проживали на территории современной Белоруссии и Западных областей России. Племя сформировалось в результате слияния балтов и фино-угорских племён, пришедших с севера. Большинство элементов культуры кривичей содержат балтийские мотивы.
3. Радимичи — племена проживавшие на территории современной Гомельской и Могидёвской области. Радимичи являются предками современных белорусов. Их культура и обычаи подверглись влиянию польских племен и восточных соседей.

Эти три славянские группы впоследствии соединились и образовали великороссов. Надо понимать, что древнерусские племена и места их расселения не имели чётких границ, т.к. между племенами велись войны за земли и заключались союзы, в итоге племена мигрировали и видоизменялись, перенимая культуру друг друга.

В VIII в. восточные племена славян от Дуная до Балтики уже имели единую культуру и язык. Благодаря этому стало возможным создание торгового пути «из варяг в греки» и стало первопричиной образования русского государства.

Основные восточнославянские племена и места их расселения, таблица 2

Кривичи	Верховья рек Волги, Днепра, Западной Двины
Вятичи	По реке Ока
Ильменские словене	Вокруг озера Ильмень и по реке Волхов
Радимичи	По реке Сож
Древляне	По реке Припять
Дреговичи	Между реками Припять и Березина
Поляне	По западному берегу реки Днепр
Уличи и тиверцы	Юго-запад Восточно-Европейской равнины
Северяне	По среднему течению реки Днепр и по реке Десна

Западные славянские племена

Западнославянские племена проживали на территории современной Центральной Европы. Их принято разделять на четыре группы:

• польские племена (Польша, Западная Белоруссия);
• чешские племена (часть территории современной Чехии);
• полабские племена (земли от реки Эльбы до Одры и от Рудных гор до Балтики). В «полабский союз племен» входили: бодричи, руяне, древяне, лужицкие сербы и ещё более 10 племен. В VI в. большинство племен было захвачено и порабощены молодыми германскими феодальными государствами.
• поморяне, жившие на территории Померании. Начиная с С 1190-х г. поморяне подвергались нападениям со стороны германцев и датчан и практически полностью утратили свою культуру и ассимилировались с захватчиками.

Южные славянские племена

В состав южнославянского этноса входили: болгарские, далматинские и грекомакедонские племена, расселённые на северной части Византии. Они были захвачены византийцами и переняли их обычаи, верования и культуру.

Соседи древних славян

На западе соседями древних славян были племена кельтов и германцев. На востоке — балты и фино-угорские племена, а также предки современных иранцев — скифы и сарматы. Постепенно их вытеснили племена булгар и хазар. На юге славянские племена соседствовали с римлянами и греками, а также древними македонцами и иллирийцами.

Славянские племена стали настоящим бедствием для Византийской империи и для германских народов, совершая постоянные набеги и захватывая плодородные земли.

В VI в. на территории обитания восточных славян появились орды тюрков, которые вступили в борьбу со славянами за земли в районе Днестра и Дуная. Многие славянские племена переходили на сторону тюрков, целью которых было захватить Византийскую империю.
В ходе войны западные славяне были полностью порабощены византийцами, южные славяне, склавины, отстояли свою независимость, а восточнославянские племена оказались захваченными ордой тюрков.

Восточнославянские племена и их соседи (карта)

Причисление убийц князя к литве ведет нас в круг балтских племен.

В «Повести временных лет» древляне отнесены к славянам:

Тако же и тии словене пришедше и седоша по Непру и нарекошася поляне, а друзии деревляне, зане седоша в лесѣх... (18,12)

В начальный период существования Киевской Руси ее территория ак­тивно заселялась славянами. Во многих местах более ранние насельники довольно быстро ассимилировались переселенцами. формирование «Повести временных лет» завершилось более чем через полтора века после Игоря. В это время Деревская земля могла считаться славянской областью, но языковая принадлежность ее населения сер. X в. могла быть и иной.

Незадолго до своей гибели древлянский князь Мал сватался к овдо­вевшей св. Ольге. Польский историк Ян Длугош (1415‒1480) называет сватавшегося к русской великой княгине древлянского князя Нискиной или Мискиной. (25,364) Германские и славянские языки для разгадки этого имени ничего существенного не дают. Иное дело балтские. В литовском языке слово «mi skinis» имеет значение «лесной». (12,409)

Летописи называют мать крестителя Руси Владимира Святого Малушей, а его деда по материнской линии - Малком Любечанином. Брат Малуши Добрыня был ближайшим сподвижником своего царственного племянника. Сведения о нем сохранились как в летописях, так и в русских былинах. Один из крупнейших русских историков А. Шахматов занимался разысканиями об отце Добрыни. Ему удалось установить следующее:

Былины сохранили отчество Добрыни, вытекавшее из первона­чального о нем рассказа в Древнейшем Киевском своде: они называют его Никитичем, а Древнейший Киевский свод указывал, что он был сыном Мистиши. Ввиду этого мы вправе искать в былинах воспоминаний о самом Мистише, которого ждем, между прочим, в виде Никиты. Предполагаю, что образ Никиты Залешанина (Заолешанина) отразил в себе образ Мистиши Древлянина... (17,18‒19)

С одной стороны мы имеем древлянского князя Мала-Мискину, т.е. Мала Лесного, с другой - отца Добрыни Малка, или Мистишу Древлянина, т.е. Малка Лесного. Представляет интерес, что и имя Малк имеет соответ­ствие в литовском языке, где слово «malka» означает «полено», «дрова». (12,392)

Близость звучания имен Мал и Малк, Мискина (Нискина) и Никита, а также принадлежность двух имен к лесной тематике позволяют отождествить древлянского Мала с отцом Добрыни и Малуши.

Причисление Малуши к древлянскому княжескому роду хорошо согласу­ется с иными известиями о ней. Летописец называет ее «ключницей Ольги», т.е. помещает в число служанок великой княгини, а гордая Рогнеда отка­зывает сватам Владимира Святого на том основании, что не хочет «разу­вать робичича», т.е. прислуживать сыну рабыни. Но имя Малк Любечанин говорит о том, что отец Малуши был довольно известной личностью и, уж во всяком случае, не рабом. Следовательно, в судьбе Малуши произошли крупные перемены и она из свободного состояния перешла на положение невольницы. Судя по всему, Малуша оказалась в числе военных трофеев, пришедшихся на долю великой княгини после разгрома древлян.

Князь Игорь нашел свой конец близ города Искоростеня. Древнерус­ский город Искоростень (Изкоростень) стоял на месте современного города Коростеня (Житомирская область). (15,79) Известен еще один древлянский город - Вручий (современный город Овруч). (15,51) Вручий упоминается в связи с гибелью сына Святослава Великого - Олега.

Летописцы знают древлян среди участников ранних событий русской истории, но в древнейших перечнях городов Руси ни Искоростень, ни Вручий не приводятся.

В рассказе о выделении уделов сыновьям Святослава Великого сообща­ется, что Ярополк получил Киев, Владимир - Новгород, Олег же был поса­жен «в Деревах». Далее в летописи называются стольные города семи сыновей Владимира Святого и только о Святославе говорится, что он сел «в Деревах». По каким-то причинам имя древлянской столицы замалчива­ется.

В составе племен, принявших участие в летописном походе 6415 г., последовательно названы кривичи, меря, древляне. После успешных боевых действий Олег заключил с византийцами мирный договор. В договоре перечислены русские города: Полоцк, известный в качестве главного горо­да кривичей, Ростов - центр мери - и Любеч. Так как Любечу в списке племен соответствуют древляне, его и следует признать их столицей. На принадлежность Любеча древлянам, например, указывал еще Шахматов. (16,45)

Древнерусский Любеч стоял на Днепре на месте одноименного совре­менного города. (15,105) Политические центры средневековых областей, как правило, находились вблизи их географических центров. Применим подобный подход к Любечу и очертим вокруг него окружность радиусом, равным расстоянию от этого города до Искоростеня. Во внутрь окружности попадет территория, включающая Киев и Чернигов, т.е. столицы летописных полян и северян. Замалчивание имени Любеч, судя по всему, было обус­ловлено переселениями племен. В эпоху составления «Повести временных лет» его причисление к древлянам воспринималось уже как явное недо­разумение.

В летописной статье 6454 г. обрисованы деяния св. Ольги по устрое­нию земель:

И иде Олга по Деревьской земли с сыномъ своимъ и со дружиною, уставляющи уставы и уроки; и суть становища еа и ловища. И приде в град свои к Киевъ сыномъ своимъ Святославом, и пребывше лѣто едино. (18,30)

Под следующим, 6455 г. находим еще один рассказ об устроении зе­мель:

Иде Олъга к Новугороду и устави по Мьстѣ погосты и дани и по Лузѣ оброки и дани; и ловища еа суть по всей земли, знамениа, и мѣста, и погосты, и сани ея стоать въ Пьскове и до сего дни, и по Днепру перевѣсища и по Десне, и есть село еа Олжичи и доселе. И изрядивши, възратися ко сыну своему к Киеву и пребывше с ним в любви. (18,13)

При сравнении этих сообщений создается впечатление о том, что перед нами две половины одного и того же рассказа. Вначале дана общая характеристика деяний княгини, а затем перечисляются конкретные облас­ти, ставшие предметом ее забот.

Второй рассказ, упоминающий «места» и «знамения», следует сравнить с древней надписью псковского креста:

Приде блаженная Ольга близ реки, глаголемыя Псковы и ста на устьи тоя реки. Бяше тогда лес и дубие велие, и внезапну преславное видение виде, светлыми лучами осиеваемое место оное, пророчествуя глаголаше: на месте сем будет храм Пресвятыя Троицы, и град велик зело и славен будет, и потом на месте том постави пресвятой крест на поклонение право­славным христианам. (21,7)

Автор «Степенной книги» уточняет, что между посещением св. Ольги «места» и возникновением города прошло время, за которое была построена церковь Живоначальной Троицы. (21,4) Строительство княжеского храма предполагает наличие поселения близ него. Подобные великокняжеские опорные пункты обычно именовались погостами, также упоминаемыми во втором рассказе.

В «Повести временных лет» отражено мнение о псковском происхожде­нии св. Ольги, согласно которому город возник до древлянского восста­ния. Но в этом случае в рассказе об устроении земель имя Пскова должно было появиться скорее в связи с таким замечательным фактом, как проис­хождение княгини, нежели брошенными ею санями. В действительности мне­ние летописца ошибочно. Псков возник после древлянского восстания. Безымянные авторы надписи псковского креста и «Степенной книги» дают более достоверную картину возникновения Пскова. Рассказ об устроении земель эту картину дополняет. Получается, что он более древнего проис­хождения, чем «Повесть временных лет».

Святослав Великий погиб весной 972 г. В летописях время его прав­ления исчисляется в 28 лет. В этом случае, последний год жизни отца Святослава, Игоря Старого, был 944 г.

Описанию поездки Игоря к древлянам в летописи предшествует фраза «и приспе осень», т.е. началась осень. Константин Багрянородный свиде­тельствует о том, что русы начинали сбор дани с подвластных племен в ноябре. (7,51) Использование древлянами в качестве орудия казни гибких стволов деревьев также говорит в пользу теплого времени года. Трагедию в Древлянской земле следует приурочить к осени 944 г.

По устроении земель св. Ольга посетила Константинополь. Она была в Царьграде в сентябре - октябре 946 г. (11)

Самая дальняя поименованная точка маршрута по устроению земель - место будущего Пскова. Великая княгиня прибыла сюда на санях, т.е. в холодное время года. Брошенные сани говорят о наступлении распутицы, которая не могла случиться позднее весны 946 г.

В описании сватовства Мала упоминается езда на возах, ночевка в ладьях, что предполагает теплое время года. Затем, на следующий год, русы пошли войной на древлян, разбили их в сражении и осадили Искоростень. Осада продолжалась «лето». Под словом «лето» мог пониматься как сезон, так и весь год. Эти события приходятся на интервал времени с осени 944 г. по зиму 945/946 гг. Сватовство Мала приурочится к осени 944 г., а осада Искоростеня - к 945 г. Так как на осаду города прихо­дится явно меньше года, «лето» обозначает сезон. На события обоих рассказов по устроению земель остается период с осени 945 г. по весну 946 г. На осуществление двух летописных походов времени недостаточно. Это означает, что первоначальный рассказ был разбит на две части, которые позднейший редактор поместил под разными годами.

Отнесение древлянского сватовства к осени 944 г. объясняет поведе­ние св. Ольги. Судя по летописному рассказу, она, притворно соглашаясь выйти замуж, стремилась выиграть время. Дело в том, что из средневеко­вых арабских сочинений известно о боевых действиях армии русов в 944 г. в Закавказье. (27) Пробыв в захваченной агванской столице Бердаа полго­да, русские витязи неожиданно для своих врагов вернулись на родину. Великая княгиня, затягивая переговоры, намеревалась дождаться подхода русских полков из заграничного похода, и преуспела в этом.

Из-за объединения содержания статей 6454 и 6455 гг. в состав Деревской земли следует включить обширные территории. Если принадлеж­ность древлянам части днепровского течения и бассейна Десны довольно определенно вытекает из древлянской принадлежности Любеча, то северные области возникают неожиданно.

В одной из летописей XVII в. записано: «и убиша его (Игоря. - В.Г .) вне града Коростеня близ Старыя Русы». (17,306) Старая Русса лежит недалеко от впадения Ловати в озеро Ильмень. Город с именем близким имени Искоростень в этом районе неизвестен. Но ошибочное мнение летописца тем не менее говорит о существовании какой-то связи древлян с южным Приильменьем. Действительно, одна из новгородских пятин называ­лась Деревской. Она лежала между Метой и Ловатью.

Исследователи настаивают на болгарском происхождении св. Ольги. (10,219; 21,9 и 6,6) Основанный ею Плесков-Псков получил свое имя в честь древней болгарской столицы Плиски. Кроме того, великая княгиня носила христианское имя Елена, а в личном уделе имела город Вышгород. В этой связи отметим некоторые топонимы, расположенные примерно в тех же местах, где проходил летописный маршрут княгини.

Близ истоков Западной Двины стоит город Андреаполь, а южнее горо­да Резекне - Андрупене. (1,27‒28) Эти имена по звучанию близки имени балканского Адрианополя. К северо-западу от Андрупене находим название Велена, т.е. Елена, к северо-востоку - Вышгородок, к юго-востоку от Андреаполя - Оленино. Олена - распространенная русская форма имени Елена. Судя по всему, эти соответствия не случайны и каким-то образом связаны с событиями 945‒946 гг.

Путь св. Ольги пересекал область новгородских словен. Значит, древним информатором в состав Деревской земли области включались не обязательно из-за их принадлежности собственно древлянам. Видимо, древ­ляне главенствовали в разноплеменной коалиции.

Былинное имя отца Малуши и Добрыни звучит как Мистиша. Оно имеет соответствия в западнославянских языках, где слово «место» означает «город». (23,608) В литовском языке «miestas» имеет аналогичное значе­ние. (9,121) В свете этих соответствий имя Мистиша имеет значение «горожанин», что по смыслу близко прозвищу Любечанин, т.е. житель столичного города.

Былинам известен богатырь Микула Селянинович, т.е. житель села, деревенщина. Под стать прозвищу Микулы и его обличие мужика-пахаря. Давно было подмечено, что в основе былинного рассказа лежало повество­вание о герое отнюдь не крестьянского происхождения. Наоборот, мужицкий образ возник за счет народного переосмысления прозвища Микулы. Проводи­лось и сближение имени Микула Селянинович с именем Мистиша. (26,11)

В былинах о Микуле упоминаются города Гурчевец (Курцовец, Круцей), Ореховец и Крестьяновец. Гурчевец и Крестьяновец исследователями отождествляются с древлянскими городами Вручий и Искоростень. Следова­тельно, Микула был древлянином.

Имя Микула, восходящее к христианскому имени Николай, и Никита, имевшее форму Микита, по звучанию близки имени Мискина (Нискина). У восточных славян слово «место», в отличие от славян западных, обознача­ло не «город», а «селение». Если в имени Мистиша позволительно видеть прозвище Горожанин, то прозвище Селянинович есть не что иное, как восточнославянское осмысление этого же имени.

Имя Мистиша имело вариант Мстислаша. (26,9) Появление в великокня­жеском именнике имени Мстислав следует связать с дедом Владимира Свято­го по материнской линии. В древнейших летописях упоминается некий «отець Мстишинъ». В более поздних редакциях «Повести временных лет» имя Мстиша приводится уже в форме Мистиша. Былинная же традиция имени

Мстиша не знала, так как в противном случае следовало бы ожидать появления мотивов, близких по значению слову «мстить». Получается, что в письменной и устной традициях имя отца Малуши бытовало в разных формах и при этом форма Мстиша была более древней.

Если мы предположим, что в основании имени Мстиша лежало слово «мстить», то имя Мстислав будет представлять собой бессмысленное выра­жение «мстить за славу». Следовательно, природа имени Мстиша не славян­ская. На территории распространения имени «древляне» есть река Мета.

Это название возводится к финскому слову «musta», т.е. «черная». (23,668) Имя Мстиша, например, могло быть прозвищем выходца из бассейна Меты. В этом случае славянское соответствие этому прозвищу звучало бы как Черный. Это имя также не чуждо древлянской территории. Достаточно вспомнить легендарного князя Черного и города Чернигов, Чернобыль. Имя Чернобыль появилось в результате соединения славянского и греческого корней и означает «черный город». Наличие греческой компоненты сближает его с группой городских имен, возникших, предположительно, в эпоху Ольги.

В летописном рассказе о разгроме древлян и последовавшем взятии Искоростеня о гибели князя Мала ничего не сообщается. Между тем он погиб во время событий 945 г. или зимы 945/946 гг. Не исключено, что известие о гибели Игоря в южном Приильменье в действительности следует отнести к настигнутому русскими отрядами Малу.

Мал, судя по всему, стоял во главе племенного объединения, зани­мавшего обширную территорию от Припяти на юге до Меты и Луги на севере. Многообразие имен, под которыми он вошел в историю, говорит как об его популярности, так и о существовании разных эпических традиций у разных племен.

В одной из летописей сохранилось сообщение о том, что Игорь был убит «Малдитом князем, наследником Дировым, древлянским государем». (16,71) Согласно этому сообщению, Мал был последним правителем из ту­земного царского рода. В подобных случаях последний повелитель очень часто становился героем аборигенных сказаний и его личность быстро обретала мифологический покров.

В последний год жизни Игоря в Киев прибыли посланники из Констан­тинополя, чтобы привести русов к присяге под мирным договором. Получив в подарок «скору, челядь и воск», они вернулись на родину. Возвращать­ся послы должны были в теплое время года, так как основной способ сообщения Руси с Византией был водный. Далее в летописи появляется указание «и приспе осень».

По осени Игорь начал собираться к древлянам, «хотя промыслити большую дань». Но под предшествующим сбору дани годом описан поход русов на Византию. Древлян в составе русской армии не было, т.е. во время похода они были от Руси независимыми.

Сбору дани должно было предшествовать покорение древлянской терри­тории. Это событие могло произойти не ранее летописного похода 6452 г. и не позднее весны 944 г., так как летом 944 г. русы уже воевали в Закавказье. «Повесть временных лет» подобной русско-древлянской войны не знает. Но, судя по всему, описание интересующего нас покорения древлян мы имеем в летописных статьях 6421 и 6422 гг.!

Деревляне затворишася от Игоря по Ольговѣ смерти...

Иде Игорь на деревляны, и победивъ а, и возложи на нь дань болши Олговы. (13,23‒24)

История подчинения русами древлян насчитывает три этапа. Вначале древляне вошли в державу Олега Вещего, но после его гибели обрели самостоятельность. За год до сбора дани, т.е. в 943 г., Игорь двинулся на Византию. Ромеям удалось откупиться. С этим неожиданно высвободив­шимся войском великий князь, видимо, и вернул Деревскую землю под русскую руку. Осенью следующего года он отправился в эту землю за данью, но был убит. Прибывшие из Закавказья русы обрушились в 945 г. на восставших в очередной раз древлян и окончательно подчинили своей власти это непокорное племя.

В летописи главной причиной древлянского бунта названо увеличение дани. Вина за случившееся событие целиком возложена на русского князя, якобы проявившего неумеренную жадность. В первоначальном же рассказе увеличение дани объяснялось отпадением по смерти Олега Древлянской земли от Руси и служило наказанием за нелояльность. Редактирование текста, в результате которого произошло очернение образа Игоря, явно осуществлялось при участии какого-то древлянского доброхота.

В рассказе о заговоре древлян нет никаких намеков на их желание открыто выступить против русов. Они хотели не битвы с князем, а его убийства: «аще не убьем его и вся ны погубить». В соответствии со своим намерением заговорщики вышли из города «и убиша Игоря и дружину его». О каком-либо сражении и здесь ничего не говорится. Поражение в открытом бою было бы отмечено анонимным редактором, так как подобный поединок в средневековье рассматривался как суд Божий. Честная победа оправдывала бы действия древлян. Следовательно, великий князь не пал на поле брани, а был погублен каким-то иным способом.

В летописях участие деда Владимира Святого в древлянском восстании тщательно скрывается. У погибшего Мала был сын Добрыня, потомки которо­го занимали на Руси важные посты новгородских посадников, киевских тысяцких. Этот могущественный боярский род не был заинтересован в отождествлении своего предка с убийцей великого князя. Его представи­тели проявляли интерес к летописанию. Вот что, например, сообщается о киевском тысяцком Яне, т.е., выражаясь современным языком, генерал- губернаторе столичного города:

В се же лѣто (1106 г. - В.Г .) преставися Янь, старець добрый, живъ лѣт 90, въ старости мастите; жив по закону Божью, не хужъши первых праведникъ. У него же и азъ многа словеса слышах, еже и писах въ летописании сем, от него еже слышавъ. (18,102)

В летописных статьях 6453‒6454 гг. упоминается Свенельд, отец Мстишин. Он назван воеводой великой княгини. В описании сражения с древлянами появление его имени имеет характер позднейшей вставки. Свенельду и Асмуду приписано обращение к дружине перед битвой. Судя по контексту, первоначально к дружине обращался один кормилец Асмуд, чей юный воспитанник начал битву. Еще Шахматов отмечал, что перед этим обращением слово «рече» стоит в единственном числе. (14,63) По каким-то причинам неизвестный редактор счел необходимым ввести Свенельда в число организаторов разгрома древлян.

Свенельд на страницах истории появляется и позднее. Он упоминается в тексте русско-византийского мирного договора и возглавляет возвращав­шуюся с русско-византийской войны армию. Назван он при этом «воевода отен», т.е. отцов.

Свенельд, судя по всему, не мог быть воеводой Игоря. В тексте договора Игоря с византийцами среди имен русской правящей элиты имя Свенельд отсутствует. Не был он воеводой Святослава и в начальный период русско-византийских войн на Балканах. Лев Диакон оставил их подробное описание. Среди предводителей войска русов вторым по досто­инству после Святослава называется Икмор, третьим - Сфангел. (8,76‒73) По мнению Льва, Икмор и Сфангел пали в боях. Но если о гибели Икмора рассказывается достаточно подробно и приводится имя поразившего его воина, то о кончине Сфангела сообщается бегло. Этот историк систе­матически преувеличивал успехи своих соотечественников. Известие о смерти Сфангела, видимо, было одним из таких преувеличений. Учитывая близость звучания имен Свенельд (вариант Свингельдъ) и Сфангел, а также тенденциозность Льва, оба имени следует отнести на счет одного лица. По всей видимости, Свенельд в воеводы Святослава был произведен по смерти Икмора.

Сын Святослава Великого, Олег, убил сына Свенельда, Люта. Воевода Святослава возненавидел убийцу и постоянно подбивал великого князя Ярополка отобрать у брата удел. Через два года уговоры увенчались успехом и в междоусобице Олег пал у стен города Вручего. вдохновителем распри между Рюриковичами был Свенельд.

В былинах о Вольге и Микуле Селяниновиче Шахматовым справедливо усматриваются отголоски исторического противостояния Свенельда и Олега Святославича. (26,11) Получается, что образ былинного Микулы вобрал в себя черты как Мала, так и Свенельда.

Сбору дани с древлян предшествовал совет великого князя со своей дружиной:

В се же лѣто рекоша дружина Игореви: «Отроцы Свѣньлжи изодѣлися суть оружьемъ и порты, а мы нази; и поиди, княже, с нами в дань, да и ты добудеши и мы». (18,23)

Согласно этому сообщению, Свенельд не мог быть воеводой Игоря, так как в противном случае он стоял бы во главе дружины. Но кем же был этот Свенельд, богатству которого завидовало войско Игоря, и почему оно уговорило великого князя идти не в вызвавшую зависть область, а в древлянские владения Мала?

В Новгородской 1-й летописи рассказывается о покорении Игорем уличей и древлян. Русские войска три года осаждали столицу уличей

Пересечень, а затем вдруг отказались от плодов своей победы и отдали право взимания с них дани «воеводе» Свенельду. Покорение древлян завер­шилось тем же. А собственная дружина столь щедрого правителя Руси оказалась в бедственном положении. Вся эта фантастическая картина гово­рит о том, что среди новгородских летописцев у Свенельда были большие поклонники.

Согласно новгородской летописи, перед гибелью Игоря древлянами правил Свенельд. Уговоры дружины приобретают искомую логику. Именно с древлянских владений Свенельда, только что покоренных русскими войска­ми, должен был начаться сбор дани в 944 г.

Наивные ухищрения древних шифровальщиков были давно изобличены русскими историками, отождествившими правителя Древлянской земли со Свенельдом. (25,365 и 16,71) Но тут возникает новая сложность. В лето­писи правителем древлян и предводителем их бунта назван Мал. Вроде бы Мал и Свенельд - имена одной и той же личности. Но Мал погиб от русских мечей, а Свенельд известен и позднее древлянского восстания.

Свенельд назван отцом Мстиши, т.е. Мала. Если мы поверим этому указанию, то окажется, что в 944 г. Свенельд имел взрослого сына, которого пережил по крайней мере на 33 года. Несколько десятилетий отец Мала провел в безвестности, пока, в возрасте ок. 70 лет, не получил звания воеводы за свои богатырские подвиги в войне с ромеями.

Если мы предположим, что Мстиша был отцом Свенельда, а затем это указание было слегка подправлено неизвестным редактором, то получим пусть и не столь романтичную, но зато более логичную версию событий. Воевода Святослава Свенельд приходился сыном погибшему древлянскому князю. Мстиша было прозвищем древлянского мятежника, личное же его имя было также Свенельд. Назовем его Свенельдом Старшим. Идентичность имен отца и сына привела со временем к слиянию их образов как в летописи, так и в былинах. При этом образ исторического Свенельда Старшего рас­пался на два самостоятельных летописных персонажа. Один, под именем Мал, погибает, а другой, слившийся с образом Свенельда Младшего, благо­получно живет еще много лет.

Свенельд Младший имел сына Люта. Лют погиб молодым. Если у Све­нельда и остались потомки, то они на страницах летописи ничем себя не обозначили. Но кто в этом случае выступал в роли ходатая, доказывавшего летописцам непричастность Свенельда к восстанию? И почему было скрыто родство Свенельда с Добрыней, Малушей и Владимиром Святым?

Имя Свенельд норманисты выводят из германского имени Свейналдр. (22 и 24) В данном случае они правы, с тем лишь уточнением, что исход­ной формой летописного имени служило имя Свейнгольд (Свейнгельд).

Былинный Никита Залешанин имел сестру Мальфред Мистиничну. (17,19) С учетом слияния в былинной традиции образов двух Свенельдов, Мальфред необходимо признать сестрой Свенельда Младшего. Мальфред - германское имя. Получается, что Мал имел двух детей со славянскими именами, Малуша и Добрыня, и двух с германскими - Мальфред и Свенельд. Но тогда почему же в былинном эпосе не отразился Свенельд Младший, произведенный в воеводы за доблесть в войне с ромеями, и встречается Мальфред, а не Малуша - мать героя эпического сказания Владимира Святого?

Летописи не знают у Добрыни и Малуши братьев и сестер, из чего можно сделать вывод о том, что Добрыня имел германское имя Свенельд, а Малуша - Мальфред. На то, что Малуша имела второе имя Мальфред, указы­вал, например, все тот же Шахматов. В роду Рюриковичей было в обычае давать имена в честь своих предков. В «Повести временных лет» под 6508 г. сообщается, что преставилась Мальфрид. Характер летописного сообщения не оставляет сомнений в принадлежности Мальфрид к великокня­жеской фамилии.

Появление у исторических персонажей в славянской среде наряду с германскими именами славянских имен легко объяснимо. Свенельд Старший, например, закрепился в народном сознании под вошедшими в состав славян­ского именника именами Микула и Никита.

Расщепление образа дяди Владимира на два самостоятельных лето­писных персонажа - Добрыню и Свенельда - следует связать с двумя основ­ными причинами. Попытки доказательства непричастности Свенельда к вос­станию говорят о том, что была жива и иная традиция, сохранявшая память о Свенельде - убийце Игоря. В этом случае причисление к Свенельдичам ставило потомков Добрыни в не очень удобное положение. Наряду с этим и сам Свенельд Младший был повинен в гибели представителя русского вели­кокняжеского дома, Олега, что также не украшало боярский род Добрыничей.

Германский именник Свенельдичей позволяет наметить путь сужения круга прозвищ их родоначальника. В древнескандинавской географической традиции известна область Маркланд. Локализуют ее в Северной Америке. (13,211) Переводится это название как «лесная страна» (от «mork» - «лес»). В «Гренландской песни об Атли» и «Песни о Хледе» в связи с Днепром упоминается лес Мюрквид (буквально «темный лес»), с тем же «лесным» корнем. (2)

В одной из летописей Свенельд Старший, как уже отмечалось, считал­ся потомком Дира. Дира летописцы причисляли к варягам, т.е. германцам. Следовательно, именник Свенельдичей был связан с их германским проис­хождением.

В германских языках прозвищу Свенельда Лесной соответствуют слова с корнем «мюрк» («марк»). Имя Мюрквид должно было по-разному прелом­ляться и осмысляться в балтской, финской и славянской стихиях. Среди балтов этот корень мог переиначиться на более привычный для их слуха лад и принять форму Малк. Имя Мальдит, бытовавшее в негерманской среде, генетически также могло восходить к имени Мюрквид. Цветовая окраска этого имени близка значению финского слова «musta». Имя Мстиша очень похоже на финскую кальку с германского имени. В свою очередь прозвище Селянинович является славянским переводом финской формы. Из гипотети­ческой первоосновы Мюрквид возможно выведение почти всех прозвищ Све­нельда Старшего.

В Киеве Никиту звали Залешанин, т.е. «залесский». Залесскими землям в древности называли территорию Владимиро-Суздальской земли. Самый знаменитый лес древнейших летописных известий - Волоковский. Если мы станем ориентироваться на него, то родину Никиты будем вынуждены искать к северу или северо-востоку от истоков Днепра.

Первоначальную былинную форму прозвища Никиты некоторые исследова­тели восстанавливают как Заолешанин. (17,19) Нижнеднепровский город Олешье в летописях упоминается под 6592 г. (1084 г.). В сочинении ал-Идриси его имя звучит как Алеска. (19,31) На современных картах близ древнего города сохранилось название Алешкинские пески. Оснований свя­зывать происхождение Свенельда Старшего с низовьями Днепра мы не имеем. Но между гипотетическим прозвищем Заолешанин и названием Олешье какие-то генетические связи могли быть.

Трем историческим древлянским городам, Искоростеню, Вручему и Любечу, в былинах соответствуют Коростень, Кручей и Ореховец. Сравнение обоих списков показывает, что Любечу тождествен былинный Ореховец. Названию Ореховец, судя по звучанию имени Любеч, предшествовала форма Олеховец. По звучанию прозвище Заолешанин близко этой предполагаемой форме.

Имя Олешье близко слову «ольха», Ореховец - слову «орех». Отличные между собой формы бытования в славянской среде одного и того же имени говорят о том, что первоначально оно не принадлежало славянской речи и по-разному осмысливалось в разных местах. Объединение разных форм имени дает нам гипотетическое исходное имя Олюбеч (Алюбеч) или Алюбеска. Средневековые источники на интересующей нас восточноевропейской терри­тории знают только одно подобное название - Алаборг (Alaborg, Aluborg), которое и следует признать наиболее вероятной исходной формой имени Любеч. (4,234)

В «Саге о Хальвдане сыне Эйстейна» Алаборг упоминается в связи с событиями, происходившими в Ладоге. (3) Видимо, Алаборг этой саги лежал значительно севернее летописного Любеча. Но для нас представляет инте­рес само присутствие германского названия Любеча-Алаборга на землях Свенельда Старшего. Это присутствие поднимает проблему происхождения названий и двух других древлянских городов. Так как Вручий и Искоростень явно не славянские имена, имеет смысл обратиться к германской речи.

У средневековых германцев в названия городов часто входили слова «by», «stadr», «borg». (20,146) У готов слово «город» звучало как «baurgs». (5,45) Имя Вручий, видимо, восходит к слову «борг» или «баургс».

Тексты скандинавских саг знают город Дампарстадир, т.е. «город на Днепре». (4,231) В состав этого имени входит корень «стадр». Конечная часть имени Искоростень, возможно, также восходит к этому корню.

Под 6600 г. (1092 г.) в летописях сообщается о том, что город Полоцк наводнили бесы. Жители, встречавшиеся с ними, были невидимо уязвляемы и погибали. Поветрие это затронуло обширные территории, так как началось от города Друцка. В отличие от современных, древние бесы не назывались «демократами». «Навье ест полочан», - сокрушался летопи­сец.

Название древних бесов не что иное, как готское слово «naweis», т.е. «мертвецы». (5,64) Германцы в Полоцке известны. При Владимире Святом этим городом правил Рогволод, «пришедший из-за моря». О нацио­нальности Рогволода ничего не сообщается, но всех заморских находников автор «Повести временных лет» считал варягами, т.е. германцами.

Сколь-нибудь существенного количества скандинавских древностей в Полоцке не обнаружено. Либо заморских переселенцев было немного, либо Рогволод был аборигенным германцем. Широкое употребление готского слова предполагает значительное количество германоязычного населения. Его появление затруднительно связать с приходом дружины Рогволода. Летопис­ный рассказ скорее свидетельствует о том, что во время его написания автохтонные германцы жили в районе Полоцка, входившего в государство Свенельда Старшего или граничившего с этим государством.

В XVI в. литовцы называли белорусов именем «гуды». Это имя исследователями связывается с именем «готы». (5,7) Следовательно, сла­вянское население на территории Белоруссии сменило более древних гер­манцев.

Наличие в регионах, прилегающих к Древлянской земле, готов-туземцев позволяет вернуться к этимологии имени «древляне». Вывод его из славянской речи сталкивается со сложностями. Готы же называли лесных жителей тервингами (буквально «обитатели лесов»). (5,9) Видимо, имя «древляне» появилось в результате славянского переосмысления готского слова.

Древлянская история предстает перед нами в виде переплетения сла­вянских, балтских и германских элементов. В эпоху Игоря Старого населе­ние Древлянской земли было разнородным. Тем не менее суждение Льва Диакона о том, что князь погиб в земле германцев, следует признать не совсем беспочвенным.

Киев был центром летописных полян. Поляне хранили предания о своем древнем противоборстве с древлянами. Согласно одному из этих преданий, легендарный Кий основал город для защиты от древлян, а впоследствии в войне с ними пал и сам Кий, и весь его род. У жителей Северской земли также сохранялась память о борьбе с древлянами легендарного основателя города Чернигова. (16,45‒46)

Антропологи отмечают, что на Полянской территории в X‒XI вв. резко изменился состав населения. Преобладавший здесь ранее подлинно­головый антропологический тип был близок антропологическому типу обита­телей Древлянской земли. Летописные же поляне имели подкороткоголовые черепа, аналогичные черепам современных им жителей округи Чернигова. Данные антропологии также говорят в пользу того, что древлян потеснили новопоселенцы.

В «Повести временных лет» нет никаких намеков на существование на территории Руси каких-либо государств докиевской эпохи. Возникновение мощного феномена Киевской Руси довольно неожиданно, т.к. древним вос­точным славянам ни особенных государственных навыков, ни высокого уров­ня культуры учеными, как правило, не приписывается. Парадокс Руси привел к появлению целой серии теорий, объясняющих проблему привнесени­ем начатков цивилизации извне некими героями-культуртрегерами.

Не покушаясь в целом на роль и значение всяких-разных богоизбран­ных народов, сегодня можно утверждать, что их привлечение в русские дела - без надобности. Славянские строители Руси имели развитые госу­дарственные навыки еще в лоне мощной салтовской культуры. В местах своей новой родины они столкнулись с крупными державами, воздвигнутыми усилиями германцев, балтов, гуннов и других аборигенов. Включение этих держав в восточнославянское государство и позволило в короткий срок воздвигнуть грандиозную русскую постройку, занявшую территорию от Бал­тийского до Черного моря.

В истории обретения восточными славянами земли обетованной име­лись острые сюжеты. Для своего становления русское царство наряду с мирной колонизацией использовало и непобедимых воинов. Многие земли брались с меча. Сколько было надобно, столько и брали.

Новые территории присоединялись зачастую в бою и обильно полива­лись русской кровью. Но затем на них воцарялись длительный мир и спо­койствие. По сравнению с иными многоплеменными державами, Руси была присуща удивительная внутренняя прочность. Ее правителям удалось отыс­кать чудесный рецепт духовного снадобья, залечивавшего противоречия различных вер, культур, обычаев. Преисполненное магнетизма имя Русь собрало племена в единый организм исполинской силы, и понять природу этой силы можно, только исследовав все ее составляющие.

Наследники некогда сходившихся в смертельном единоборстве племен обрели в русском доме общую отчизну. Потомки готов, стоя плечом к плечу с исконными славянами, били псов-рыцарей на Чудском озере, а потомки гуннов разили налезавших на русское порубежье хищников из Великой степи. На том Русь и стояла.

Список использованной литературы

1. Атлас мира. Под ред. А.Н. Баранова. М., 1954.
2. Беовульф . Старшая Эдда. Песнь о Нибелунгах. М., 1975.
3. Глазырина Г.В. Alaborg «Саги о Хальвдане сыне Эйстейна». К истории русского Севера. - В кн.: Древнейшие государства на территории СССР. 1983. М., 1984.
4. Глазырина Г.В. География Восточной Европы в сагах о древних временах. - В кн.: Древнейшие государства на территории СССР. 1986. М., 1988.
5. Гухман М.М. Готский язык. М., 1956.
6. Иловайский Д.И. Вероятное происхождение св. княгини Ольги и новый источник о князе Олеге. М., 1914.
7. Константин Багрянородный . Об управлении империей. М., 1989.
8. Лев Диакон . История. М., 1988.
9. Лемхенас X . Русско-литовский словарь. Вильнюс, 1955.
10. Леонид . Откуда родом была св. великая княгиня русская Ольга? - В кн.: Русская старина, т.59. СПб., 1888.
11. Литаврин Г.Г . О датировке посольства княгини Ольги в Констан­тинополь. - В кн.: История СССР. М., 1981, № 5.
12. Мельникова Е.А . Древнескандинавские географические сочинения. М., 1986.
13. Насонов А.Н. «Русская земля» и образование территории древне­русского государства. М., 1951.
14. Нерознак В.П. Названия древнерусских городов. М., 1983.
15. Пархоменко В.А . У истоков русской государственности. Л., 1924.
16. Повесть временных лет, ч. 2. М.-Л., 1950.
17. Полное собрание русских летописей, т. 38. Радзивиловская лето­пись. Л., 1989.
18. Рыбаков Б.А . Русские земли по карте Идриси 1154 г. - В кн.: Краткие сообщения о докладах и полевых исследованиях Института Истории Материальной Культуры, вып. 43. М., 1952.
19. Рыдзевская Е.А. Древняя Русь и Скандинавия в IX‒XIV вв. М., 1978.
20. Серебрянский Н. К вопросу о времени возникновения Пскова. Псков, 1907.
21. Томсен В. Начало русского государства. М., 1891.
22. Фасмер М . Этимологический словарь русского языка, т. 2. М., 1967.
23. Фасмер М . Этимологический словарь русского языка, т. 3. М., 1971.
24. Шахматов А.А . Разыскания о древнейших русских летописных сво­дах. СПб., 1908.
25. Шахматов А . Мстислав Лютый в русской поэзии. - В кн.: Сборники Харьковского Историко-филологического Общества, т. XVIII. Харьков, 1908.
26. Якубовский А.Ю. Ибн-Мискавейх о походе русов в Бердаа в 332 г. = 943/944 г. - В кн.: Византийский временник, т. XXIV. Л., 1926.

Восточнославянский союз племен, обитавших в бассейне верхнего и среднего течения Оки и по реке Москва. Расселение вятичей происходило с территории Днепровского левобережья или с верховьев Днестра. Субстратом вятичей являлось местное балтское население. Вятичи дольше других славянских племен сохраняли языческие верования и сопротивлялись влиянию киевских князей. Непокорность и воинственность - визитная карточка племени вятичи.

Племенной союз восточных славян 6-11 веков. Проживали на территориях нынешних Витебской, Могилёвской, Псковской, Брянской и Смоленской областей, а также восточной Латвии. Сформировались на основе пришлого славянского и местного балтского населения - Тушемлинская культура. В этногенезе кривичей участвовали остатки местных финно-угорских и балтских - эсты, ливы, латгалы - племен, которые смешались с многочисленным пришлым славянским населением. Кривичей подразделяют на две большие группы: псковскую и полоцко-смоленскую. В культуре полоцко-смоленских кривичей наряду со славянскими элементами украшений, присутствуют элементы балтского типа.

Словене ильменские - племенной союз восточных славян на территории Новгородской земли, в основном в землях около озера Ильмень, по соседству с кривичами. По свидетельству "Повести временных лет", словене ильменские вместе с кривичами, чудью и мерей участвовали в призвании варягов, которые были родственны словенам - выходцам с Балтийского Поморья. Ряд историков считает прародино словен Поднепровье, другие выводят предков ильменских словен из Балтийского Поморья, поскольку предания, верования и обычаи, тип жилищ новгородцев и полабских славян очень близки.

Дулебы - племенной союз восточных славян. Населяли территории бассейна реки Буг и правых притоков Припяти. В 10 в. объединение дулебов распалось, а их земли вошли в состав Киевской Руси.

Волыняне - восточнославянский союз племен, проживавший на территории по обоим берегам Западного Буга и у истока р. Припять. В русских летописях волыняне впервые упоминаются в 907 году. В 10 веке на землях волынян образовалось Владимиро-Волынское княжество.

Древляне - восточнославянский племенной союз, занимавший в 6-10 вв. территорию Полесья, Правобережье Днепра, западнее полян, по течению рек Тетерев, Уж, Уборт, Ствига. Ареал проживания древлян соответствует ареалу лука-райковецкой культуры. Имя древляне дано им потому, что они жили в лесах.

Дреговичи - племенной союз восточных славян. Точные границы обитания дреговичей до сих пор не установлены. По мнению ряда исследователей, в 6-9 веках дреговичи занимали территорию в срединной части бассейна реки Припять, в 11 - 12 веках южная граница их расселения проходила южнее Припяти, северо-западная - в водоразделе рек Друть и Березина, западная - в верховьях реки Неман. При заселении Беларуси, дреговичи двигались с юга на север к реке Неман, что указывает на их южное происхождение.

Полочане - славянское племя, часть племенного союза кривичей, которые жили по берегам реки Двина и ее притока Полота, от которого и получили свое название.
Центром земли полочан был город Полоцк.

Поляне - племенной союз восточных славян, обитавший на Днепре, в районе современного Киева. Само происхождение полян остается неясным, так как территория их расселения находилась на стыке нескольких археологических культур.

Радимичи - восточнославянский союз племен, обитавший в восточной части Верхнего Поднепровья, по реке Сож и ее притокам в 8-9 веках. Через земли радимичей проходили удобные речные пути, связывавшие их с Киевом. У радимичей и вятичей был схожий обряд погребения - прах хоронился в срубе - и схожие височные женские украшения (височные кольца) - семилучевые (у вятичей - семило-пастные). Археологи и лингвисты предполагают, что в создании материальной культуры радимичей участвовали и племена балтов, жившие в верховьях Днепра.

Северяне - восточнославянский союз племен, обитавших в 9-10 веках по pекам Десна, Сейм и Сула. Происхождение названия северяне имеет скифско-сарматское происхождение и возводится к иранскому слову «чёрный», что подтверждается названием города северян - Чернигов. Основным занятием северян было земледелие.

Тиверцы - восточнославянское племя, расселившееся в 9 веке в междуречье Днестра и Прута, а также Дуная, в том числе у Буджакского побережья Чёрного моря на территории современных Молдавии и Украины.

Уличи - восточнославянский союз племен, существовавший в 9 - 10 веках. Уличи жили в нижних течениях Днепра, Буга и на берегу Черного моря. Центром племенного союза был г. Пересечен. Уличи долгое время противостояли попыткам киевских князей подчинить их своей власти.

Восточными соседями волынлн были древляне (деревляне), получившие название по лесистой местности: «... зане седоша въ лесехъ». Территория древлян не определена летописью. Известно только, что это племя обитало по соседству с полянами, к северо-западу от Киева, и его центром был Искоростень.

Древляне имели, по-видимому, развитую племенную (полугосударственную) организацию. Повесть временных лет уже на первых страницах сообщает, что у них было свое княжение. В летописях содержатся сведения о древлянских князьях, племенной знати («лучших мужах») и дружине. Между древ-лянскими и киевскими князьями до середины X в. происходили неоднократные столкновения. Видимо, с этим связано суждение автора исторического введения Повести временных лет, бесспорно киевлянина, что «... древляне живяху звериньскимъ образомъ, живуще скотьски: убиваху другъ друга, ядяху вся нечисто, и брака у нихъ не бываше, но умыкиваху у воды девиця» (ПВЛ, I, с. 15).

До 946 г. зависимость древлян от Киева ограничивалась выплатой дани и участием в военных походах. В 945 г. во время сбора дани древлянами был убит киевский князь Игорь. В следующем году Ольга с малолетним сыном Игоря Святославом предприняла военный поход на древлянскую землю, в результате которого войско древлян было разбито, а их город Искоростень сожжен (ПВЛ, I, с. 40-43). Древляне окончательно потеряли самостоятельность и вошли в состав Киевского государства. Древлянской землей теперь управляли ставленники Киева. Так, отправляясь в 970 г. в Болгарию, Святослав посадил в древлянской земле одного из своих сыновей (ПВЛ, I, с. 49).

Попытки восстановить территорию расселения древлян на основе летописных свидетельств предпринимались неоднократно, но ни одну из них нельзя признать удачной. Краткость летописных данных о древлянской земле вызвала весьма противоречивые суждения относительно ее границ. Так, Н. П. Барсов и Л. Нидерле полагали, что древлянам принадлежала область к югу от Припяти, между Горынью и Тетеревом, за которым находилась уже земля полян (Барсов Н. /7., 1885,с.127-129; Нидерле Л., 1956, с. 156). С. М. Середонин отводил древлянам более широкое пространство, ограниченное Горынью на западе, Припятью на севере и Киевским Поднепровьем на востоке (Середонин С. М., 1916, с. 146, 147).

А. Л. Шахматов, используя косвенные данные русских летописей, допускал, что область древлянского расселения заходила на левый берег Днепра (Шахматов А. А., 1916, с. 100). Сообщение летописи: «И иде Вольга по Дерьвьстей земли съ сыномъ своимъ и съ дружиною, уставляющи уставы и уроки; и суть становища ее и ловшца... и по Днепру перевесигца и по Десне...» (ПВЛ, I, с. 43) -означало, по мнению этого исследователя, что в ареал древлян входили поречье Днепра с устьем Десны. А. А. Шахматов отождествлял Малька Любечанина с Малом Древлянским, что позволило ему отнести к древлянской земле Любеч (Шахматов А. А., 1908, с. 340-378).

Однако летописное сообщение о деятельности Ольги правдоподобнее толковать так, что области по Днепру и Десне не входили в землю древлян, иначе их упоминание было бы ненужным. Б. А. Рыбаков покапал, что А. А. Шахматов ошибался в определении личности Мала Древлянского (Рыбаков Б. А., 1956, с. 46-59).

С предположением А. А. Шахматова о распространении древлян на днепровское левобережье согласился В. А. Пархоменко (Пархоменко В. А., 1924, с. 46-50). По его мнению, Киев, в основном связанный с левобережьем, первоначально был городом древлян и только в X в. был завоеван полянами.

Решающая роль в определении границ расселения древлян принадлежит курганному материалу. Первая попытка очертить ареал этого племени была предпринята исследователем древлянских курганов В. Б. Антоновичем. До полевых изысканий этого археолога научные раскопки в древлянской земле не были значительными. Интересные исследования курганов на Тетереве в окрестностях Житомира проводил С. С. Гамченко (Гамченко С. С., 1888). Очень краткие сведения были опубликованы по раскопкам в Аннополе и Немовичах (Волынские ведомости, 1879; Киевская старина, 1888, с. 34, 35). В. 3. Завит-невич, производивший раскопки в поречье Припяти и в более северных областях, пытался наметить границу между дреговичскими и древлянскими курганами (Завитневич В. 3., 1890а, с. 22). Так как в исследуемых им областях преобладали курганные погребения на горизонте, то их он считал дреговичскими, а древлянам приписывал погребения в ямах. На этом основании границу между дреговичами и древлянами он проводил южнее Припяти, а отдельные могильники по Тетереву (например, Житомирский) относил к дреговичам.

Курганные раскопки В. Б. Антоновича были сосредоточены в южной и юго-восточной частях древлянской земли и в соседних районах территории полян (Антонович В. Б., 18936). По мнению этого исследователя, полянам принадлежали курганы с трупоположениями, сопровождавшимися конскими погребениями. В результате к древлянам были отнесены все курганы без погребений коня. Так как курганы в бассейне р. Уж, в верховьях Уборти и Ствиги к тому времени не были исследованы раскопками, а курганы волынян еще не выделены, то границы древлянской земли были очерчены В. Б. Антоновичем весьма субъективно.

К древлянам В. Б. Антонович отнес курганы под Киевом, а также насыпи в бассейнах рек Тетерев, Уж, Ирпень и Роставица. Таким образом, древлянская земля определялась в пределах от среднего точения Случи (Горынской) на западе до правобережья Днепра на востоке и от бассейна Ужа на севере до левых притоков верхней Роси на юге. В. Б. Антонович подсчитал, что на этой территории заметно преобладают курганы с ямными трупоположениями (58%). Курганы с погребениями на горизонте составляют 25% исследованных, а с захоронениями выше горизонта - 17%. На этом основании исследователь считал характерными для древляп курганы с погребениями в грунтовых ямах.

Выводы В. Б. Антоновича привлекли внимании исследователей и неоднократно использовались в научной литературе (А. А. Спицын, В. А. Пархоменко и другие).

Раскопки древлянских курганов продолжались в конце XIX и в первых десятилетиях XX в. С. С. Гамченко исследовал курганы к бассейне Случи (Гамченко С. С 1 ., 1901, с. 350-403). Весьма существенными были раскопки Ф. Р. Штейнгеля в Овручском и Житомирском уездах могильников Бараши, Веселовка, Коростень, Кацовщина, Ковали, Норинск, Рудня Боровая и Татариновичи (Штейнгелъ Ф.Р., 1904, с. 153-167). В северной половине древлянской земли, в бассейнах Уборти и Ужа, значительные изыскания курганов провел Я. В. Яроцкий. Он исследовал около 50 насыпей, расположенных в 11 пунктах (Яроцкий Я. В., 1903, с. 173-192; Раскопки курга-пов, 1903, с. 329-332). Курганы бассейна Ужа в окрестностях Овруча в 1911 г. привлекли внимание известного археолога В. В. Хвойки (Виезжев Р. /., 19546, с. 145-152).

Карта 13. Курганы древлян

а - могильники, включающие курганы с трупосожжениями; б - курганные могильники исключительно с трупоположения-ми; в - курганы со специфически древлянскими особенностями; г - курганы с дреговичскими бусами; д - курганы с Полянскими особенностями; е - находки семилучевых височных колец; ж - курганные могильники тюркских кочевников; a - лесные массивы; и - болотистые пространства 1 - Ракитино; 2 - Олевск; 3 - Тепеница; 4 - Лопатичи; 5 - Зубковичи; 6 - Глумча; 7 - Подлубы; 8 - Горбаши; 9 - Андреевичи; 10 - Хлупляны; 11 - Довгиничи; 12 - Хайч; IS - Речица; 14 - Норинск; 15 - Овруч; 16 - Леплянщина; 17 - Яжберень; 18 - Кацовщина; 19 - Межирички; 20 - Росохи; 21 - Татариновичи; 22 - Коростень; 23 - Веселовка; 24 - Бараши; 25 - Новоселки; 26 - Ковали; 27 - Рудня Боровая; 28 - Головки; 29 - Городищи; 30 - Буки; 31 - Денеши; 32 - Житомир; 33 - Студеница; 34 - Слиплицкий Лес; 35 - Слип-лицы; 36 - Торчин; 37 - Минина; 38 - Городск; 39 - Коростышев; 40 - Стрыжавка; 41 - Мирополь и его окрестности; 12 - Котельня.

После Великой Октябрьской революции значительные работы по изучению курганов на Житомир-шине вел С. С. Гамченко. Он впервые открыл и раскопал курганы третьей четверти I тысячелетия и. э. (Петров В. П., 1963а, с. 16-38). В 1924 г. свыше 20 курганов в разных пунктах древлянского ареала (окрестности Коростепя и Овруча, Норинск, Бабипичи, Леплянщина, Росохи, Народичи, Яжберень) раскопаны экспедицией Волынского музея, а в 1926 г. древлянские курганы исследовал И. Ф. Левицкий (Викгоровський В., 1925, с. 19, 20).

В последние десятилетия были произведены сравнительно небольшие исследования курганов, но они весьма существенны, так как совершенство методики позволило обратить внимание на некоторые детали, не замеченные прежде. В 50-х годах XX в. 10. В. Кухаренко исследовал древлянские курганы в двух пунктах - Ракитно и Мирополь (Кухаренко Ю. В., 1969, с. 111-115). В те же годы небольшие исследования курганов близ Довгиничей, Хайча и Новоселок провели И. С. Винокур и В. А. Месяц (Винокур И. С., 1960, с. 151-153). В 60-х годах раскопками курганов (Буки, Межирички, Мирополь Горбаши) занималась И. П. Русанова (Русанова И. П., 1961, с. 70, 71; 1967, с. 42-47; 1970, с. 278; 1973, с. 26-30).

Анализ курганных материалов летописного ареала древлян принадлежит И. П. Русановой (Русанова И. П., 1960, с. 63-69). Критически рассмотрев выводы В. Б. Антоновича, исследовательница показала, что нельзя очерчивать древлянскую территорию на основе распространения курганов с трупоположениями в грунтовых ямах. Выяснилось, что такие курганы известны только на окраине древлянской земли и более характерны для соседних племен-полян и волынян. На основной территории древлян, т. е. в районах Коростеня и Овруча, подкурганных захоронений в ямах почти нет. Для этой территории более характерны погребения на горизонте, реже встречаются трупоположения в насыпях.

И. П. Русановой удалось подметить весьма характерную особенность курганов древлянского региона - скопления золы и угольков в насыпях, всегда выше трулоположений. Обычно это тонкая зольноугольная прослойка, расположенная в центре кургана. Образование ее связано с определенным ритуалом - наследием обряда кремации умерших. По-видимому, первоначально в процессе сооружения курганной насыпи в ее верхней части разжигали небольшой костер, имевший очистительно-ритуальный смысл. Позднее вместо костра в верхнюю часть кургана стали приносить золу и уголь со стороны.

Эта деталь древлянского погребального обряда позволяет очертить ареал этого племени (карта 13). Граница между древлянами и полянами в XI- XII вв., когда сооружались курганы с подмеченной особенностью, проходила через леса в междуречье Тетерева и Роставицы и через болотистое течение р. Здвиж. Далее восточная граница древлянского расселения уходила на север, пересекая реки Тетерев (примерно в устье Ирши), Уж (ниже впадения Норини) и Словечну (в устье Ясенца).

На севере древляне соседили с дреговичами. И. П. Русанова, отмечая курганы с угольным слоем выше погребений на Туровщине, провела северную границу древлян по Припяти (от устья Горыни до устья Ствиги). Однако в туровских курганах явно преобладают типично дреговичские признаки, в том число обычны и этноопределяющие зерненые бусы. Наоборот, курганы с зольно-угольными скоплениями вверху встречаются здесь сравнительно редко.

Учитывая это, границу между древлянами и дреговичами нужно провести южнее Припяти. Правый берег этой реки бесспорно был дреговичским. Разделительной полосой между древляпским и дреговичским ареалами служили широкие болотистые пространства южнее Турова, где, судя по отсутствию древнерусских курганов, населения не было или оно было исключительно редким. Лишь отдельные курганы древлянского типа (с остатками кострищ в насыпи выше погребения) проникают севернее этой полосы, па собственную дреговичскую территорию. Такие курганы исследовались в могильниках низовьев Ствиги и Горыни (Отвержичи и Рычево). Наоборот, в северо-западных районах древлянской территории раскопано несколько курганов с дреговичскими зернеными бусами. Таковы могильники Андреевичи и Олевск в верховьях Уборти. Такая картина взаимопроникновения обычна для пограничных районов всех восточнославянских племен.

Западная граница распространения древлянскнх курганов проходила по Случи, где лесистые местности отделяли древлянский регион от волынянского.

Самыми старшими курганами в древляиском ареале являются курганы с трупосожжениями и урнами пражско-корчакского типа. Они обычно имеют небольшую (0,3-0,9 м) высоту, несколько расплывчаты и образуют могильники, состоящие из 10-30 насыпей.

Собранные с погребального костра кальцинированные кости помещались преимущественно в урнах в верхней части курганной насыпи или в ее основании. Преобладают курганы с захоронениями в верхней части насыпи. В виде исключения встречаются захоронения, помещенные в ямках в материке. Такие курганы раскопаны в бассейне Тетерева в окрестностях Житомира (у деревень Корчак, Стырты, Янковцы и др.), в верховьях Случи (Мирополь), Ужа (у деревень Селец, Гутки, Лозница) и Уборти. Число выявленных раскопками захоронений в курганах - от одного до трех, по, вероятно, их было больше. Часть погребений, находящихся в верхних пластах насыпей, по-видимому, не сохранилась.

Вероятно, в VI-VIII вв. курганный обряд погребения в области древлян был преобладающим. Часть населения, придерживаясь старой традиции, хоронила умерших в бескурганных могильниках. Обряд захоронения в них такой же, как и в курганных погребениях. Здесь тоже сожженные кости вместе с пеплом складывались в глиняные урны, принадлежащие к керамике пражско-корчакского типа. Такие бескурганные могильники известны в древлянском ареале только по поверхностным, часто случайным обследованиям.

Курганы с трупосожжениями позднего времени (VIII-X вв.) содержат по одному захоронению (табл. XXV). В отличие от более ранних, в этих па-сыпях обычны безурновые погребения. Сожжение умерших по-прежнему совершалось на стороне, однако появляются и трупосожжения па месте курганной насыпи. Отмечены случаи неполного сожжения - остатки обгорелых костей образуют удлиненное пятно, ориентированное в направлении запад - восток. Иногда под остатками сожжения наблюдаются следы пережженных досок или деревянных колод.

Кальцинированные кости с золой и мелкими уголь-памп чаще помещаются и верхней части кургана. Может быть, в этой связи появляется обычай помещать золу с угольками в верхней части курганов с трупоположениями.

Древлянские курганы с трупоположениями, как правило, лишены вещевого материала. Погребальные урны бывают двух типов: лепные сосуды типа Луки-Райковецкой и изредка раннегончарные горшки. И единичных курганах найдены проволочные перстенеобразные височные кольца со сходящимися концами.

Курганы с труносожжениями VIII-X вв. никогда не образуют самостоятельных групп, а входят в состав могильников, где имеются насыпи с трупоположениями эпохи Киевской Руси, а иногда и курганы с керамикой пражско-корчакского типа.

В X в. на смену кремации умерших приходит обряд погребения несожженных трупов. Умершего клали на горизонте и над ним сооружали курганную насыпь. Как уже отмечалось, почти обязательным для древлянских захоронений был ритуал помещения золы с углем в верхней части насыпи.

Курганы с трупоположениями в древлянском ареале довольно единообразны. Ориентировка умерших, как правило, общеславянская, западная. Обратное положение - головой на восток - зафиксировано в двух могильниках - урочище Княже при с. Андреевичи и в Тепенице. Довольно часто встречаются гробы из толстых досок (двух длинных продольных и двух поперечных), а иногда и деревянные колоды. В могильниках у сел Андреевичи и Речица отмечены случаи покрытия умерших березовой корой.

При раскопках курганов близ с. Буки прослежены кольцевые канавки с остатками частокола вокруг погребения (Русанова И. Я., 1967, с. 42-47). Диаметры таких колец 4-5,7 м, ширина канавок 0,2-0,4 м, глубина - 0,1-0,2 м. Такие канавки рыли в материке, а в дно их забивали вертикальные колья (па глубину 0,1-0,15 м).

Ритуал захоронения древлян по курганным раскопкам у с. Буки реконструируется в следующем виде. Умершего клали на горизонтальную площадку или в небольшое углубление, вырытое в материке (длина 2,2-3,2 м, ширина 1,1-1,2 м, глуби-па 0,1-0,2 м). Сразу же на материке разжигали ритуальный костер, от которого в курганах сохранился небольшой слой золы с углем. Иногда в этом слое встречаются мелкие фрагменты глиняных сосудов. Одновременно погребение окружали канавкой с частоколом. Все это засыпали землей, сооружая кур-ганообразную насыпь. Иногда с внешней стороны оградки также разжигали костры.

Кольцевые канавки с частоколом, который иногда сгорал, а в других случаях оставался несожженным, нельзя считать особенностью исключительно Букских или исключительно древлянских курганов. В прежних раскопках такая деталь часто оставалась не замеченной исследователями. А в последние десятилетия кольцеобразные канавки открыты на широкой территории - в курганах вятичей, полян, дреговичей, смоленских кривичей, Волго-Окского междуречья. Еще раньше кольцевые оградки зафиксированы в курганах на верхнем Дону.

Среди древлянских курганов несколько своеобразны насыпи но р. Уборть. Они имеют внутри конструкции из камней. Так, многие курганы у Зубковичей, Олевска и Тененицы были обложены камнями, некоторые насыпи в могильниках у Зубковичей, Лопатичей и Андреевичей (урочище Княже) оказались покрытыми вымосткой из камней. В одном из Тененецких курганов также открыта каменная кладка. Камни в насыпи обнаружены и в одном из Андреевичских курганов. В другом кургане этого могильника, содержавшем захоронение по обряду сожжения, из камня было сложено «ядро» насыпи. В Зубковичских курганах камни перекрывали могильные ямы с трупоположениями.

Эти каменные конструкции не имеют аналогий в курганных древностях юго-западной группы восточных славян. Каменные покровы и каменные «ядра» обычны в курганах ятвягов или их славянизированных потомков. В связи с этим можно полагать, что могильники по р. Уборть оставлены смешанным разноплеменным населением. Здесь с древлянами сосуществовали переселенцы из ятвяжских областей. В пользу этого говорят и трупоположения с восточной ориентировкой, известные в древлянской земле только в двух могильниках на Уборти. Вещевой инвентарь убортских насыпей идентичен материалам из древлянских курганов.

Курганы с трупоположениями на горизонте господствовали в области древлян довольно долго, вплоть до исчезновения обычая сооружать курганные насыпи над погребениями. Ямные подкурганные трупоположения известны главным образом па юго-восточной окраине древлянской земли, а также в бассейне Уборти (Андреевичи, Зубковичи, Лопатичи и Тененица). Несколько курганов с трупоположениями в ямах открыто по соседству - в Речицком могильнике.

Вещевой инвентарь древлянских курганов небогат. Наиболее распространенными височными украшениями были перстнеобразные кольца двух типов - с сомкнутыми концами и полутораоборотные (табл. XXVII, 1, 3-8). В курганах под Коростенем и в Житомирском могильнике встречены перстнеобразные кольца с S-видным концом. Изредка на проволочные кольца надето по одной бусине, пастовой или стеклянной (Коростень, Олевск, Зубковичи), а иногда и металлической зерненой (Буки). Трехбусинные височные кольца (табл. XXVII, 2) найдены в четырех могильниках - Великая Фоспя, Коростень Лопатичи, Олевск (урочище «Под Орлами»). В одном из курганов Овручского могильника и в одной насыпи Речицкого могильника встречены сережки так называемого волынского типа. Из Житомирского могильника (курган 37) происходит серьга в виде кольца с шестью неподвижно закрепленными на нем розетками. Розетки составлены из шести шариков, нанизанных на проволочные колечки. Украшение подобного облика найдено в Полянских курганах Грубска. Такие серьги не характерны для восточнославянских территорий, аналогии им имеются в славянских древностях Чехословакии.

Шейные ожерелья открыты во многих древлянских курганах, но состоят они обычно из двух - четырех бусин. Очень редко ожерелья насчитывают большее число бусин и имеют еще привески. Наиболее часто встречаются стеклянные позолоченные бусы цилиндрической, бочонковидпой, биусеченноконической (табл. XXVII, 13) и трапециевидной формы, а также аналогичные одинарные и двойные пронизкн (табл. XXVII, 12). Изредка попадаются синие и желтые стеклянные бусы, несколько чаще - белые, желтые и красные настовые. В полутора десятках курганов найдены бусы из сердолика (табл. XXVII; 17). Форма их различна - плитчатые, шести- и восьмигранные, многогранные и призматические. В трех могильниках (Житомир, Коростень и Речица) встречены хрустальные и янтарные бусинки. Наконец, единичными находками представлены серебряные бусы: в курганах под Житомиром и Коростенем обнаружены лопастные, украшенные мелкой зернью и сканью, а в одном из житомирских курганов - розеткообразные, сделанные из трех-четырех рядов спаянных между собой шариков.

Среди подвесок к ожерелью встречены лунницы (Речица и Подлубы), бубенчики (Подлубы), морские раковины (Овруч). Редки в погребениях бронзовые и железные грибовидные пуговицы (табл. XXVII, 15), иногда пуговицами, по-видимому, служили шиферные пряслица.

Относительно часты в женских погребениях древлян перстни (табл. XXVTI, 9-11, 16). Наиболее распространены среди них простые проволочные. Кроме того, обнаружены перстни витые, ложновитые, плетеные, пластинчатые сомкнутые и пластинчатые завязанные. Тонкопроволочный витой браслет встречен только один раз (Ракитно).

В мужских захоронениях древлянских курганов изредка встречаются бронзовые и железные поясные кольца и лировидные пряжки. В курганах Коростень-ского и Искриньского могильников найдены подковообразные застежки (табл. XXVII, 14). Иногда мужчин хоронили с железными ножами, кресалами, точильными брусками и деревянными ведрами, от которых в курганах обычно остаются железные обручи и дужки. Из Коростеньского кургана 5 происходят боевой топор, датируемый XI в., и серп.

Курганный обряд погребения в земле древлян, как и в других среднеднепровских областях, исчезает на рубеже XII и XIII вв. История древлянского племени кратковременна. Первоначально древляне - одна из региональных групп восточного славянства. Территориальное обособление древлян привело к созданию у них собственной племенной организации со своими князьями и войском. Постепенно появляются и собственные этнографические особенности. Однако эти особенности только наметились - древлянский женский костюм ничем не отличается от убранства женщин соседних племен. Ранняя потеря племенной самостоятельности привела к стиранию этнографических черт. Современная диалектология и этнография уже совсем тте обнаруживают каких-либо особенностей, оставшихся от племенного периода древлян.

Главным ориентиром при определении территории полян летопись называет Днепр: «Тако же и ти словене пришедше и седоша по Днепру и нарекошася поляне...» (ПВЛ, I, с. 11). В другом месте летописи уточняется, что полянам принадлежало Киевское Поднепровье. Рассказывая о возникновении Киева, летописец сообщает, что в Киеве жили поляне: «...бяху мужи мудри и смыслеши, нарицахуся поляне, от них же есть поляне в Киеве и до сего дне» (ПВЛ, I,

с. 13). Кроме Киева, полянам принадлежали города Вышгород, Василев, Белгород. Этимология названия поляне прозрачна (Фасмер М., 1971, с. 322). Этноним образован от слова «поле», что в древности означало открытое, безлесое место. Об этом имеется запись в летописи: «Полями же прозвани быши, зане в поли седяху...» (ПВЛ, I, с. 23). Киевское Поднепровье в значительной степени лежало в полосе лесостепи с преобладанием плодородных черноземных почв. Еще в скифское время эта область была широко освоена земледельческим населением. В период славянского освоения этой территории здесь, нужно полагать, было много безлесых участков, которые перемежались рощами и дубравами. Этот район заметно отличался от сплошных лесных массивов, заселенных западными соседями полян - древлянами.

Длительное время в исторических работах господствовало мнение, согласно которому полянам отводили небольшой правобережный участок от Киева до р. Рось. Лишь около Киева полянская земля захватывала узкой полосой левый берег от устья Десны до р. Кордня (Барсов Н. П., 1885; Грушевский М. С., 1911; Середонин С. М., 1916; Андріяшев О., 1926; Мавродин В. В., 1946).

Раскопки славянских курганов в Киевском Поднепровье начались в середине прошлого столетия. Одним из первых серьезных исследователей этих курганов был Я. Я. Волошинский, раскопавший в 60-х годах более полусотни насыпей на территории Киева (Волошинский Я. Я., 1876, с. 16; Каргер М. К., 1958, с. 127-230) и несколько - близ окрестных сел Мархалевка и Совки (Волошинский Я. Я., 1876, с. 59, 60). В 70-х и 80-х годах XIX в. раскопками курганов занимались Т. В. Кибальчич, Э. К. Витковский, А. П. Богданов (Витковский Э. К., 1878, с. 24, 25; Кибальчич Т. В., 1879, с. 98; Богданов А. П., 1880, с. 308).

В те же годы начал свои полевые работы В. Б. Антонович. Особенно крупные раскопки курганов велись этим исследователем в последнем десятилетии XIX и начале XX в. (Антонович В. Б., 1879, с. 256-259; 18936; 1895; 1901а; 1906, с. 29-32).

К последним годам XIX в. относятся также небольшие раскопки курганов В. В. Хвойки и М. К. Якимовича (Хвойко В. В., 1899, с. 80; 1901, с. 181, 182; Якимович М. К., 1900, с. 201-203).

Очень большие работы по изучению славянских курганов на левобережной части Среднего Поднепровья произведены в конце прошлого столетия и в начале XX в. Д. Я. Самоквасовым. Ему же принадлежат и менее крупные раскопки курганов в южной части земли полян (Самоквасов Д. Я., 1892, с. 30, 73- 76, 86; 1906, с. 121; 1908а, с. 188-226; 19086, с. 188-206; 1916, с. 51-91).

На южной окраине Полянского региона и за его пределами, там, где славянские курганы перемежаются с кочевническими, значительные раскопки провел Н. Е. Бранденбург (Бранденбург Н. Е., 1908).

В последующие десятилетия XX в. раскопки курганов были менее значительны, поскольку к тому времени большинство курганных могильников в области расселения полян уже было уничтожено пашней или погибло, как, например, в Киеве, в результате строительной деятельности. К 1913-19І5 гг. относятся небольшие раскопки А. Эртеля около с. Совки (Самойловський I. М., 1954, с. 154-156). В 20-х годах раскопками курганов в ареале полян нанимались В. Е. Козловская, М. Я. Рудинский и П. И. Смоличев (Козловська В. Е., 1925, с. 25, 26; 1930, с. 42, 43; Смолічев П. /., 1926, с, 178-180; 1931, с. 56-64; Рудинсъкий М., 1928, с. 56, 57).

После Великой Отечественной войны раскопки курганов в ареале полян вели Я. В. Станкевич (Станкевич Я. 5., 1947, с. 100; 1949, с. 50-57; 19626, с. 6-30), Д. И. Блифельд (Бліфелъд Д. I., 1952, с. 128-130; Блифельд Д. И., 1954, с. 31-37; Бліфел ь д Д. /., 1955, с. 14-18; 1977), Р. И. Выезжев (Выезжав Р. И., 1954а, с. 33-36). Интересные материалы дали исследования курганов полян в окрестностях Любеча и Чернигова, произведенные С. С. Ширинским (Ширинский С. С., 1967, с. 241; 1969, с. 100-106). Всего на территории, которая отводится полянам, к настоящему времени раскопано около 2 тыс. курганов, расположенных в нескольких десятках могильников.

Попытки выделить территорию полян по курганным материалам до недавнего времени не приводили к положительным результатам. По-видимому, упомянутое мнение историков о незначительности полянской земли влияло на выводы археологов. В. Б. Антонович высказал предположение, что полянам принадлежали курганы с захоронением копя. В связи с этим курганы, раскопанные им к западу от Киева, в бассейнах Тетерева, Ужа и Ирпени, и не содержащие конских погребений, он приписывал древлянам (Антонович В. Б., 18936; 1897, с. 69). Аналогичные курганы па территории Кпева также считались древлянскими.

С другой стороны, в историко-археологической литературе укоренилось представление, что днепровское лесостепное левобережье целиком принадлежало северянам (Самоквасов Д. Я., 19086). Принадлежность всех левобережных курганов северянам Д. Я. Самоквасов обосновывал историческими и археологическими доводами. Исследователь полагал, что на основе косвенных данных русских летописей такие крупные города левобережья, как Чернигов и Переяславль, нужно считать политическими центрами северян. Курганы под Черниговом, Переяславом имеют полное сходство с курганами Седнева, Стародуба и Любеча. Следовательно, вся эта территория, по Д. Я. Самоквасову, принадлежала одному племени - северянам. Способ погребения в курганах днепровского лесостепного левобережья языческий и, как он полагал, соответствует описанному Нестором погребальному ритуалу северян.

Выводы В. Б. Антоновича и Д. Я. Самоквасова были признаны и некоторыми другими исследователями. Полянам оставалась небольшая территория, примыкавшая к Днепру па сравнительно небольшом его отрезке. А. А. Спицын, описав разнообразие погребальных обрядов в курганах окрестностей Киева, не смог установить какие-либо типично Полянские племенные признаки. Исследователь пришел к выводу, что «обряд погребения и веши укалывают на полную аналогию Полянских курганов с одновременными волынскими и древлянскими» (Спицын А. А., 1809в, с. 323).

Попытку выделить специфически Полянские особенности в курганах Киевского Подпепровья предпринял Ю. В. Готье (Готье Ю. В ., 1930, с. 239, 240). Исследователь полагал, что для погребального обряда полян в IX-X вв. было характерно исключительно трупосожжение. В курганах под кострищем встречаются плотные глиняные, площадки (как их называл Ю. В. Готье, плотно сбитый глиняный ток), устроенные несколько выше оснований насыпи. Сожженные кости помещены в глиняных сосудах, рядом с которыми попадаются серьги и бляшки, близкие к изделиям из киевских кладов. Такие курганы встречены на небольшой территории, ограниченной с востока Днепром, на юге - Поросьем, на северо-западе - Ирпенью. Эту небольшую область Ю. В. Готье и рассматривал в качестве ареала полян.

Б. А. Рыбаков первым обратил внимание на несоответствие маленького участка, отводимого полянам, и их важного исторического значения (Рыбаков Б. А., 1947, с. 95-105). Пересмотрев письменные свидетельства, Б. А. Рыбаков показал, что в летописях нет данных для отнесения Чернигова, Переяславля и Любеча к северянским городам. Наоборот, Чернигов и Переяславль объединяются с Киевом в одно целое, именуемое Русью (это название заменило собой этноним поляне). Есть и другие свидетельства летописи о политической близости обоих берегов среднего Днепра, но нет никаких данных, что Днепр был рубежом между полянами и северянами. На основе археологических материалов Б. А. Рыбаков установил, что на обширной территории, примыкающей к среднему Днепру как с запада, так и с востока и включающей Киев, Любеч, Чернигов, Переяславль и Стародуб, господствуют трупоположения в подкурганных ямах. С северо-востока к этой территории примыкает область курганов с погребениями на горизонте и со спиральными височными кольцами. Эта область соответствует Северскому княжеству XII в. и Северской земле позднейшего времени, и население ее в курганную эпоху можно признать летописными северянами. Ареал же курганов с трупоположениями в ямах на обоих берегах Днепра - на киевском и на переяславском - соответствует территории расселения полян.

Таким образом, Б. А. Рыбакову удалось найти правильное направление в поисках характерных признаков Полянских курганов. Позднейшие археологические изыскания в этом направлении показали, что курганы с захоронениями в ямах в Киевском Поднепровье действительно служат существенным показателем для восстановления территории полян.

В 1961 г. Е. И. Тимофеев, картографировав курганы с ямным обрядом погребения, очертил правобережную часть Полянского ареала (Тимофеев Е. И., 1961а, с." 67-72; 196ІВ, с. 105-127). Затем И. П. Русанова исследовала всю область распространения курганов X-XII вв. с трупоположениями в ямах (Русанова И. П., 1966а). Совокупность исторических и археологических материалов позволила И. П. Русановой утверждать, что курганы с погребенными в ямах, вырытых в материке, можно считать надежным племенным признаком полян. Действительно, для полянской земли с самого начала появления трупоположений были характерны захоронения в подкурганных ямах. При учете ареалов соседних племен, определенных по иным данным, нужно признать, что распространение курганов с ямными трупоположениями дает некоторое представление о территории полян.

Невозможно приравнять эту особенность курганных погребений полянского ареала к этноопределяющим височным украшениям кривичей, вятичей, радимичей и других племен. Курганные захоронения в грунтовых ямах, особенно в пограничных полянско-древлянском, полянско-дреговичском и полянско-северянском районах, могли быть оставлены и соседями полян. Иноплеменное население, переселившееся на полянскую территорию, хоронило умерших, как и поляне, в подкурганных ямах. Например, Киев, как и другие крупные города древней Руси, безусловно, принял выходцев из многих земель. Между тем все трупоположения киевских некрополей находились в грунтовых ямах.

И. П. Русанова, как и Е. И. Тимофеев, полагает, что курганы с ямными трупоположениями в лесной зоне Восточной Европы оставлены колонистами из Среднего Поднепровья, в основном из полянской земли. С этим положением согласиться никак нельзя. В лесной зоне Восточной Европы эволюция славянской курганной обрядности шла самостоятельно и совсем иными путями. Древнейшие трупоположения здесь находятся в основаниях курганных насыпей. Позднее под курганами появляются неглубокие могильные ямы. В конце XII-XIII в. глубина грунтовых ям постепенно увеличивается, а размеры курганных насыпей уменьшаются.

Для определения границ ареала полян необходимо использовать иные особенности их курганов. Такой деталью, свойственной исключительно полянским погребальным насыпям, является глиняная подмазка, на которой разжигали костер и помещали остатки трупосожжения.

Курганы с глиняными площадками для трупосожжений исследованы в Киеве, Любече, Китаєве, Мархалевке, Седневе, Сибереже, Моровске, Табаевке, Ходосове. На основе распространения этих курганов и при учете всех прочих наблюдений территория расселения полян обрисовывается в следующих пределах (карта 14). Как уже отмечалось, на западе рубежом между древлянами и полянами был лесной массив на правобережье Тетерева. По Днепру на север полянская территория простиралась до окрестностей Любеча, а по Десне - до р. Мена. Севернее выявляется бескурганная полоса, которая и была порубежьем между полянами и радимичами. На востоке Полянский регион от северянского отделяли области, характеризуемые солонцеватыми почвами, где не было поселений. На юге границей собственно полянской территории, очевидно, служил водораздел между правыми притоками Днепра - Ирпенью и Росью. На юго-востоке полянам принадлежали окрестности Переяславля. Бассейн Роси имел смешанное население. Здесь наряду со славянскими курганами известны многочисленные могильники тюркоязычного населения. У нас нет оснований относить все славянские курганы Поросья к памятникам полян. Не исключено, что славянское население этого региона формировалось из различных племен.

Таким образом, в регион полян входили города Киев, Любеч, Переяславль, что полностью согласуется с данными русских летописей. Чернигов находился в пограничной, может быть смешанной, полянско-северянской полосе. Поселения с керамикой пражско-корчакского типа

на этой территории немногочисленны и известны только на правобережной части - в районе Киева и на Ирпени. Более многочисленны поселения с керамикой типа Луки-Райковецкой (карта 10). Кроме окрестностей Киева и поречья Ирпени, они распространяются гораздо южнее, до Роси. Зиачительные часть памятников с керамикой типа Луки-Райковецкой сконцентрирована в правобережной части Среднего Поднепровья, в связи с чем.можно полагать, что формирование полян началось на правобережной Киевщине.

Курганные захоронения VI-VIII вв. в ареале полян полностью отсутствуют. По-видимому, в то время славянское население Киевского правобережья хоронило умерших в бескурганых могильниках по обряду труносожжения. Правда, подобные могильники здесь до настоящего времени не найдены. Но это, видимо, объясняется исключительно трудностью обнаружения грунтовых погребений, не имевших каких-либо наземных признаков.

Наиболее ранние курганы в Полянском ареале относятся к IX в. (табл. XXVIII). Если у древлян и дреговичей курганы с захоронениями по обряду трупосожжения и с лепными глиняными урнами довольно многочисленны и разбросаны на значительной площади, то в земле полян такие курганы зафиксированы только в двух пунктах - в могильнике на Кирилловской улице в Киеве и в одной насыпи у с. Ха-лепье южнее Киева, где лепной сосуд обнаружен вместе с гончарным. Этот факт явно свидетельствует об относительно позднем появлении курганных захоронений на полянской территории.

В IX-X вв. у полян распространены дна обряда погребения - кремация и ингумация. Как и в других древнерусских районах, у полян сожжение умерших совершалось или на стороне, или на месте сооружения кургана. Пережженные кости в курганах оставляли на кострище или собирали и помещали в верхней части насыпи. Встречаются как урновые, так и безурновые захоронения. Курганные трупосожжения полян обычно безынвентарны. В некоторых курганах Киева, Чернигова, Седнева, Любеча и Шестовиц встречены украшения, металлические принадлежности одежды, предметы труда и быта и изредка оружие. Все вещи принадлежат к типам, известным по Полянским курганам с трупоположениями. В Любечских и Седневских курганах найдены височные украшения - перстнеобразные кольца, а в кургане у с. Совки - трехбусинное височное кольцо. Исключительным богатством отличаются княжеские черниговские курганы Черная Могила и Безымянный (см. ниже, в разделе, посвященном дружинным курганам).

Курганы с трупосожжениями в основном сосредоточены вокруг древнерусских городов - Киева, Чернигова, Любеча, по в небольшом количестве встречаются на всей полянской территории. Большинство Полянских курганов с сожжением ничем не выделяется среди курганных насыпей южной части восточнославянской территории. По строению, деталям погребального обряда и вещевому материалу они идентичны курганам древлян, волынян и дреговичей. Но, как уже подчеркивалось, есть одна особенность, присущая лишь относительно небольшому числу насыпей, которая выделяет Полянские курганы с сожжением. Это - глиняная подмазка, па которой разжигали костер и помещали остатки трупосожжения. Происхождение этой особенности погребального обряда Полянских курганов неясно. Вполне возможно, что появление ее обусловлено практическими целями - стремлением укрепить глиной поверхность, на которой предстояло совершить захоронение.

Курганы с ямными трупоположениями распространены на территории полян с X по XII в. Специально этим курганам посвящена работа И. II. Русановой, в которой на основании вещевых материалов обоснована их дата (Русанова И. П., 1966а, с. 17-24). По внешнему виду курганы полян не отличаются от погребальных насыпей других древнерусских областей.

Они образуют, как правило, скученные могильники, насчитывающие десятки и сотни курганов. Глубина могильных ям колеблется от 0,2 до 2 м. Курганы с наиболее глубокими ямами (свыше 1 м) встречены в Киеве и его окрестностях, а также в окрестностях Чернигова и в Любече. На остальной территории господствуют сравнительно неглубокие (0,5-1 м) могильные ямы, а самые мелкие (0,2-0,3) -известны лишь на окраинах Полянского ареала.

В Киеве и в окрестностях Чернигова исследовано довольно много курганов с трупоположениями в деревянных срубах (так называемые срубные гробницы). В других местах Полянского ареала вместо бревенчатых срубов повсеместно встречаются четырехугольные рамы, сложенные из брусьев. В том и другом случаях зафиксированы перекрытия могильных ям двускатной крышей. Таким образом, деревянные сооружения в подкурганных ямах можно считать характерными для полянской территории.

Иногда стенки ям бывают выложены досками. Известен также обычай обмазывать дно и стенки могильных ям глиной, реже - известью, или обкладывать их берестой.

Положение и ориентировка умерших в Полянских курганах общеславянские. Восточная ориентировка зафиксирована в одном из курганов (94) Киевского некрополя, в одной насыпи (9) Вышгородского могильника и в трех курганах Грубского могильника. В Киевском некрополе есть также погребенные, обращенные головами на юг, юго-восток и северо-восток, что связано с разноплеменным составом населения этого города. Единичные захоронения с умершими, обращенными головами на юго-восток (Сквирка) и северо-восток (Вчорайше), зарегистрированы па окраине полянской территории. Различная ориентировка погребенных, бесспорно, отражает разноэтни-ческий характер курганного населения. Погребенные, обращенные головами к востоку, в Полянском ареале могли принадлежать и выходцам из среды тюркских кочевников и ославяненным верхнеднепровским балтам. Для той и другой этнических групп восточная ориентировка умерших обычна. Меридиональную ориентировку погребенных в земле полян можно рассматривать как ритуал, занесенный переселенцами из финно-угорских областей лесной зоны Восточной Европы.

Полянские погребения в подкурганиых ямах, как правило, безынвентарны. Только треть исследованных трупоположений содержит вещевые находки, обычно немногочисленные. В комплексе женских украшений нет таких, которые были бы характерны только для Полянского ареала. Все вещи имеют весьма широкое распространение и принадлежат к общеславянским типам (табл. XXVII).

Височные украшении представлены главным образом перстнеобразными кольцами со сходящимися концами или полутораоборотными (табл. XXVII, 1.8- 21). Первые из них известны в курганах всех восточных славян, по только в курганах племен юго-западной группы они весьма распространены; вторые принадлежат к специфически юго-западным. В пяти могильниках, расположенных в западной части Полянского ареала (Грубск, Почтовая Вита, Ромашки, Буки и Ягнятин), встречены единичные перстнеобразныс височные кольца с S-видным завитком на конце (табл. XXVII, 22). Некоторые перстнеобразные височные кольца имели на одном конце завиток (табл. XXVII, 23, 25), или один конец, их был загнут петлеобразно (табл. XXVII, 26). На некоторые перстнеобразные кольца были надеты бусы (табл. XXVII, 24).

Единичными находками представлены другие типы височных украшений. Это трехбусинные кольца (табл. XXVII, 27, 33). Они происходят из Киева, Переяславля, Чернигова и Леплявы. В Киеве, Переяславле и Лепляве найдены перстнеобразные завязанные височные кольца (табл. XXVII, 35); в Киевском некрополе - серьги с привеской в виде виноградной грозди (табл. XXVII, 28).

Обычно височные кольца находят у головы покойной по одному или по два. В виде исключения встречается до пяти - семи колец, нанизанных на ремешок или тканую лепту, окружавшие голову. Какие-либо иные остатки головного убранства в курганах не встречены.

Шейные ожерелья из бус найдены только в Киевских курганах (табл. XXVII, 36) и в одном из погребений в Грубске. В других курганах бусы встречаются, но представлены одним или двумя экземплярами (табл. XXVII, 38). Наиболее распространенными были стеклянные бусы - позолоченные, желтые, зеленые, синие, глазчатые, так называемые лимонки. Кроме того, встречаются мелкие металлические зерненые и сердоликовые бусы. Довольно частой находкой в по-лянских курганах являются небольшие литые пуговки грушевидной или биконической формы (табл. XXVII, 29-31, 34, 40, 41, 43, 44). Как в женской, так и в мужской одежда они нашивались на позументные ленточки, которые были составной частью ворота. Из нагрудных украшений, кроме того, в единичных курганах встречены лунницы (табл. XXVII, 39) и бубенчики. В нескольких погребениях в Киевском некрополе, в курганах Переяславля, Китаева, Ромашек и Стайков найдены крестики.

Карта 14. Расселение полян

а- курганные могильники с типично полянской особенностью (курганы с глиняными площадками под трупосожжениями); б - могильники с курганами, содержащими захоронения по обряду кремации умерших; в - курганные могильники исключительно с трупоположениями; г - типично древлянские могильники; д - могильники с дреговичскими бусами; е - могильники с радимичскими височными кольцами; ж -- могильники с северянскими украшениями; з - групповые могильники славян; и - курганы печенегов; к - болотистые пространства; л - лесной массив; м - солонцеватые почвы

1 - Любеч; 2 - Пересаж; 3 - Мохнати; 4 - Галков; 5 - Голубовка; 6 - Сибереж; 7 - Велико-Листвен; 8 - Табаевка; ІІ - Кашовка; 9а - Звеничев; 10 - Белоус Новый; 11 - Седнев; 12 -Гущино; 13 - Чернигов; 14 - Мишкин; 15 - Бормыки; 16 - Березна; 17 - Шестовицы; 18 - Моровск; 19- Жукино; 20 - Глебовна; 21 - Вышгород; 22 - Жиляны; 23 - Нежиловичи; 24- Глеваха; 25 - Ходосово; 26 - Киев; 27 - Совки; 28 - Почтовая Вита; 29 - Мархалевка; 30 - Олешполь; 31 - Водокия; 32 - Грубск; 33 - Токовыско; 34 - Фастовка; 35 - Барахтянская Ольшанка; 36 - Бугаевка Великая; 37 - Китаев; 38 - Безрадичи Старые; 39 - Германовская Слобода; 40 - Триполье; 41 - Халепье; 42 - Витачев; 43 - Щучинка; 44 - Стайки; 44а - Гребни; 45 - Хальча; 46 - Ромашки; 47 - Переяславль; 48 - Войница; 49 - Корытище; 50 - Зеленки; 51 - Леплява; 52 - Вчорайше; 53 - Ягнятин; 54 - Бурков-цы; 55-Буки; 56 - Шамраевская Стадница; 57 -Сквирка; 58 - Дрозды; 59 - Чепелиевка; 60 - Занудовка; 61 - Россава; 62 - Карапыши; 63 - Козин; 64 - Емчиха; 65 - Мироновна; 66-- Пешки; 67 - Степанцы; 68 - Канев; 69 - Половецкий; 70 - Николаевна

На руках женщин в захоронениях чаще находят только перстни - проволочные гладкие или витые, узкопластинчатые или плетеные (табл. XXVII, 45-48). Браслеты встречены только в трех могильниках (Киев, Буки, Емчиха). Принадлежности пояса представлены прямоугольными или лировидными пряжками и литыми кольцами (табл. XXVII, 42, 49). Имеются также подковообразные застежки (табл. XXVII, 37). Обычной находкой являются железные ножи. Изредка встречаются шиферные пряслица.

Погребения полян, как правило, по сопровождаются глиняными сосудами. Горшки встречены только в десяти погребениях Киевского некрополя и по одному - в курганах Вышгорода и Ромашек. В полянской земле известно довольно много погребений с деревянными ведрами (Барахтянская Ольшанка, Грубск, Киев, Леплява, Переяславль, Седнев).

Из предметов вооружения несколько раз были найдены только наконечники копий (Чернигов, Грубск).

Хронология Полянских курганов разработана в упоминавшейся работе И. П. Русановой. Помимо общей датировки этих курганов X-XII вв. исследовательница распределила их на три хронологические группы - X-XI вв.; XI в.; XI-XII вв. Различия между отими группами обнаруживаются лишь в некоторых типах вещевого материала. Детали погребального обряда и строения насыпей остаются на протяжении трех столетий неизменными. Можно лишь заметить, что в целом курганы XI- XII вв. меньше, чем насыпи более раннего времени.

Поляне первыми из славянских племен стали называться русью: «...поляне, яже ныне зовомая Русь» (ПВЛ, I, с. 21). Отсюда, из Киевской земли, этот этноним постепенно распространился на все восточнославянские племена, входившие в состав древнерусского государства.

Исследователи уже давно обратили внимание на то, что в летописях термин «Русь» («Русская земля») имеет двоякое значение. С одной стороны, русью называются все восточные славяне, с другой - небольшой участок Среднего Поднепровья, в основном полянская земля. Еще в XI-XII вв. Киевщина под назвнием Руси, Русской земли противопоставляется не только северным областям - Новгородской, Полоцкой, Смоленской, Суздальской и Рязанским землям, но и южным - древлянская земля, Волынь и Галичина исключаются из Руси. Очевидно, Русь - местное название области Киевского Поднепровья, упоминаемое в арабских источниках с середины I тысячелетия н. э. (Тихомиров М. Н., 1947, с. 60-80). Это название сначала перешло на полян, а из Киевщины - на всех восточных славян.

Согласно летописным данным, первоначальная Русь включала оба берега среднего Днепра с городами Киевом, Черниговом и Переяславлем. Более детально территория Руси определена исследованиями А. Н. Насонова (Насонов А. Н., 19516, с. 28-46) и Б. А. Рыбакова (Рыбаков В. А., 1953а, с. 23-104). А. Н. Насонов включает в древнейшую Русь Киевское Поднепровье с Тетеревом, Ирпенью и Росью на правом берегу и нижней Десной, Сеймом и Сулой - на левом. На западе Русская земля (по А. Н. Насонову) достигала верховьев Горыни. Время этой Руси определяется исследователем с IX до XI в.

Более фундаментально исследована рассматриваемая проблема Б. А. Рыбаковым. Города Погорынья он справедливо исключает из первоначальной Руси и очерчивает ее территорию в основном в пределах днепровского левобережья. Северная граница Русской земли, согласно Б. А. Рыбакову, проходила примерно через города Белгород, Вышгород, Чернигов, Стародуб, Трубчевск, Курск. Южные пределы этой земли но письменным данным определить трудно, но во всяком случае они включали Поросье. Бассейн Роси, по мнению Б. А. Рыбакова, был основной частью Руси. Исследователь относит возникновение Русской земли к VI в., когда образовался союз племен русов и северян, в который позднее вошли и поляне.

К древностям русов Б. А. Рыбаков отнес пильчатые, антропоморфные и зооморфные фибулы, браслеты, подвески, поясные наборы и височные кольца, находимые в основном в составе кладов типа Мартыновского. В настоящей работе эти древности уже, рассматривались и на основе находок их па поселениях пражско-пеньковской культуры были связаны с одной из славянских племенных группировок середины I тысячелетия н. э.- антами.

П. Н. Третьяков, соглашаясь с мыслью Б. А. Рыбакова о принадлежности древностей мартыновского типа русам, высказал предположение, что население пеньковской культуры в восточной, днепровской, части ее ареала называлось русами. В составе этого па-селения были не только славяне, но скорее всего и потомки племен восточных черняховских областей, которые прииадлежали сармато-аланам (Третьяков II. Н., 1968, с. 179-187).

Племя русь, или рось, было известно в Среднем Поднепровье или на его периферии еще до прихода туда славян. Впервые этноним «рус» (hrus) упоминается в сирийской хронике VI в. псевдо-Захарии Митиленского (Пигулевская Н. В., 1952, с. 42-48). Там говорится, что племя русь - рослый и сильный народ - обитало в первой половине VI в. севернее Азовского моря, где-то по Дону или за Доном.

Происхождение этнонима рось-русь остается невыясненным, однако несомненно, что он не славянский. Все названия восточнославянских племен имеют славянские форманты: -ичи (кривичи, дреговичи, радимичи, вятичи, уличи) или -ане -яне (поляне, древляне, волыняне). Тюркским языкам не свойственно начальное «р», поэтому тюркское происхождение этнонима рось-русь невероятно (этноним русский в тюркских языках приобрел форму орос-урус). Остается предположить иранское начало рассматриваемого племенного имени. Очевидно, в процессе славянизации местного ираноязычного населения этническое название его было воспринято славянами.

Имеется большая литература относительно возможного происхождения этнонима рось-русь. Исследования XIX и начала XX в. изобилуют норманистскими высказываниями, согласно которым этот этноним ведет начало от варягов. Часто повторяется, что финское ruotsi означает скандинавов, и эта основа в форме русь была перенесена на восточных славян. В древней Руси имелись дружины скандинавов-варягов. Согласно записям в Повести временных лет они организовали древнерусскую государственность: «„Поищемъ собѳ князя, иже бы володелъ нами и судилъ по праву". И идоша за море къ варягомъ, к руси. Сице бо ся зваху тьи варязи русь... И от техъ варягъ проз-вася Руская земля...» (ПВЛ, I, с. 18).

Научные изыскания показали, что отождествление варягов с русью не первоначально, ибо отсутствует в древнейших летописных текстах и вставлено в Повесть временных лет лишь ее составителем (ПВЛ, II, с. 234-246; Рыбаков Б. А., 1963, с. 169-171). Термин русь явно не скандинавский, он тесно связан с южной географической и этнической номенклатурой и в византийских источниках фигурирует уже с начала IX в.

Недавно польский лингвист С. Роспонд привел новые дополнительные факты, свидетельствующие против норманского происхождения этнонима Русь (Роспонд С., 1979, с. 43-47). Правда, этот исследователь пытается объяснить его происхождение из собственно славянского материала, что не выглядит убедительным. Имеются и гипотезы о балто-славянской основе рассматриваемого племенного имени }